Спор о том, строить ли России авианосцы, не прекращается на протяжении всего периода существования этого класса кораблей. Беспристрастный анализ показывает: ВМФ в перспективе не сможет эффективно решать возлагаемые на него важные задачи в дальней морской и океанской зонах, если в составе его группировок не будет хотя бы одного авианосца, возможно, с атомной энергетической установкой, с 70–90 летательными аппаратами на борту. Оптимальное количество – не менее двух на каждый из океанских флотов.

Практически во всех странах мира ответ на этот вопрос был однозначный: одни, которые ориентировались на сухопутные войны, отказывались от таких кораблей, другие, стремящиеся к расширению сферы своего доминирования в мире, наращивали в составе своего флота количество авианосцев как основного военного инструмента проведения своей внешней политики.

А авианосцев и не было

В составе Императорского флота России авианесущие корабли появились почти одновременно с другими странами мира – во время Первой мировой войны. На Черном и Балтийском морях в гидроавиатранспорты были переоборудованы два торговых судна. После Октябрьской революции в советском флоте была принята концепция малой войны, в которой места авианосцам не нашлось. Однако уже к концу 30-х годов понимание необходимости иметь в составе ВМФ СССР авианосцы имелось.

“ Современное противоборство корабельных группировок осуществляется практически исключительно в воздушной среде ”

В соответствии с кораблестроительной программой к концу 40-х годов в составе океанских флотов должны были быть авианосцы. Более того, в конце 30-х годов советским правительством предпринимались попытки купить в Германии недостроенный авианосец «Граф Цеппелин». Однако Берлин отказался от сделки. Тем не менее именно этот корабль стал первым советским авианосцем. В соответствии с договором о разделе флота Германии «Граф Цеппелин», находившийся в 92-процентной готовности к вводу в строй, был передан СССР и официально зачислен в состав флота. Его использование позволило бы начать формирование собственной авианосной школы. Большой интерес этот корабль представлял и с инженерной точки зрения, поскольку германское кораблестроение в тот период было одним из самых передовых в мире. Под влиянием различных подковерных течений вопреки мнению руководства ВМФ было принято политическое решение об уничтожении этого корабля. С тех пор и до середины 60-х годов к авианосцам в СССР отношение было негативное. Официально они считались оружием агрессии.

С выходом советского Военно-морского флота в океан стало ясно, что без авианосцев обеспечить реализацию активной внешней политики в дальних районах мира весьма затруднительно. Да и группировкам флота на больших удалениях от своих баз выдержать массированные авиационные удары без авиационного истребительного прикрытия будет весьма проблематично. Началось проектирование полноценных авианосцев. Однако опять вмешались малокомпетентные, но весьма влиятельные люди, которые добились строительства неких гибридов – авианесущих крейсеров, сочетавших в себе качества ракетных крейсеров и носителей самолетов вертикального взлета и посадки.

Это были корабли проекта 1143, которых построили четыре единицы. Причем последний существенно отличался от первых трех вооружением, особенно радиоэлектронным. Состав авиагруппы был одинаков – 36 летательных аппаратов. В том числе одна эскадрилья самолетов вертикального взлета и посадки Як-38 или Як-38М, эскадрилья противолодочных вертолетов Ка-27ПЛ и несколько поисково-спасательных вертолетов. Опыт их эксплуатации показал неэффективность таких самолетов в современной войне на море.

Поэтому было запланировано строительство серии авианесущих кораблей с самолетами «нормального» взлета. Всего, судя по материалам открытой печати, их предполагалось построить как минимум четыре. Из них два с обычной энергетической установкой. Это «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» и «Варяг». А два других – с атомной, первый из которых был заложен под названием «Ульяновск». «Кузнецов» в 1990 году принят в состав ВМФ СССР и направлен на Северный флот. А остальные достроены не были в связи с распадом страны.

Начиная с перестройки против развития авианосцев в нашей стране была развернута кампания в прессе. Ряд малокомпетентных в военно-морских проблемах людей навязывал населению и политикам позицию о том, что авианосцы нашей стране не нужны. Одними из первых были уничтожены доставшиеся России от СССР авианесущие крейсеры. К 1993 году в составе нашего флота осталось только два из пяти кораблей этого класса. После продажи Индии авианесущего крейсера «Адмирал Горшков» в российском ВМФ всего один такой корабль – «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов».

Сегодня, судя по материалам открытой печати и высказываниям видных военных и политических руководителей, однозначного мнения – нужны ли авианосцы в российском флоте – до сих пор не существует. Только за период с 2007 по 2012 год взгляды дважды менялись на противоположные.

Сценарии мирного времени

Не вдаваясь в детали, все задачи ВМФ РФ можно свести к основным – защите государственных интересов военными средствами в мирное время, в том числе поддержке российской дипломатии и собственных граждан, отражению агрессии с морских направлений – в военное.

География интересов России, прежде всего экономических, весьма обширна и простирается на большую часть Мирового океана. Это развитие экономических отношений в рамках БРИКС, добыча морепродуктов, включая удаленные от наших берегов районы, добыча полезных ископаемых и энергоресурсов на морском и океанском дне, транспортировка грузов и многое другое.

В числе основных задач, требующих привлечения для их эффективного решения авианосцев, следует отметить участие в миротворческих действиях, защиту граждан России в зонах военных конфликтов и их эвакуацию из них, а также из районов техногенных и природных катастроф. Выделяемые для решения этих задач, особенно в зонах военных конфликтов, группировки сил флота должны быть способны отражать ограниченные внезапные удары малых групп и отдельных катеров или малых боевых кораблей и подводных лодок, а также боевых самолетов и ракет. Это может потребоваться в интересах обороны корабельных соединений, защиты гражданских воздушных судов российской или иностранной принадлежности и различных наземных объектов, обеспечения безопасности граждан России от атак враждебных войсковых формирований (преимущественно иррегулярных) в процессе эвакуации.

Последняя может осуществляться как непосредственно посадкой на корабли и суда в порту или с необорудованного побережья, так и воздушным путем – вертолетами и транспортными самолетами. Их безопасность также необходимо будет обеспечивать как от угроз наземных средств ПВО, так и от возможных атак истребителей. Без участия боевой авиации эти задачи в принципе не могут быть решены, особенно те, что связаны с противодействием авиации и наземным войсковым формированиям в глубине иностранной территории свыше нескольких километров.

Для прикрытия эвакуации граждан России, обороны корабельных соединений, защиты гражданских воздушных судов российской или иностранной принадлежности и различных наземных объектов от внезапных атак отдельных боевых самолетов и ракет или малых групп потребуется патрулирование парами и звеньями истребителей обороняемого района совместно с одним-двумя самолетами ДРЛО и У. В зависимости от удаленности района патрулирования от авианосца необходимы круглосуточно от 12–15 до 24–30 самолетов истребительной авиации и от четырех до восьми самолетов ДРЛО и У.

Нельзя исключить в неблагоприятных условиях и возможность атаки крупных групп авиации, главным образом против соединений надводных кораблей, особо важных объектов или скопления большой массы людей. Численность таких групп может достигать 30 единиц. Для их отражения потребуется выделять соответствующее количество истребительной авиации – 12–18 машин и, возможно, дополнительный самолет ДРЛО и У.

Для контроля подводной среды в районе нахождения корабельной группы в интересах своевременного обнаружения подводных лодок до выхода их в атаку ракетами малой дальности или торпедным оружием потребуется на угрожаемых направлениях не менее двух – четырех вертолетов. Для этого необходимо будет иметь в составе авиагруппы авианосца не менее 12 вертолетов.

Для противодействия группам наземных войск и иррегулярных формирований также необходима корабельная авиация. Действия малых групп иррегулярных формирований, наносящих внезапные удары, парируются только своевременным наведением на них групп авиации из положения дежурства в воздухе. Аналогичным образом отражаются внезапные атаки малых групп катеров, особенно ракетных. Поэтому как минимум одна ударная группа корабельной авиации численностью два – четыре самолета должна патрулировать воздушное пространство. Наряд сил – также от 12–15 до 24–30 самолетов.

Экстренная эвакуация граждан из опасной зоны в глубине территории может потребовать привлечения для этого десятка и более транспортных вертолетов. При неблагоприятных условиях их обеспечивают группами истребительной и ударной авиации по четыре – восемь машин. Кроме этого, необходимы самолеты обеспечения – один-два – РЭБ и хотя бы один – ДРЛО и У. При отсутствии такого прикрытия решение этих задач может потребовать больших дипломатических усилий, сопровождаться значительными материальными и политическими потерями и даже, возможно, большими жертвами либо оказаться вообще неосуществимым.

Таким образом, для безопасного осуществления внешнеполитической деятельности России в мирное время необходим достаточно мощный авианосец в составе нашего флота.

Во время войны

Одной из важнейших задач ВМФ России станет нанесение поражения ударным авианосным и ракетным группировкам противника. Основные районы боевых действий последних – участки дальней морской и океанской зон, удаленных от нашего побережья на 400–600 километров. Отсюда они будут наносить удары по объектам на территории нашей страны и кораблям в море и на базах.

Общеизвестно, что превосходство на море невозможно без достижения господства в воздухе. Современное противоборство корабельных группировок осуществляется практически исключительно в воздушной среде. Удары противокорабельных ракет и ударной авиации отражаются истребителями и зенитными огневыми средствами кораблей. Малые группы и одиночные надводные корабли подвергаются атакам двух – четырех крылатых ракет или самолетов. В ударах по крупным соединениям надводных кораблей могут быть применены 30–40 и более ПКР с ракетных кораблей и подводных лодок или до 40–50 самолетов палубной или тактической авиации.

Только корабельными средствами ПВО, сколь бы мощными они ни были, отразить такие удары практически невозможно. Особенно если средства воздушного нападения подходят практически одновременно, прикрываются самолетами РЭБ и удар противокорабельных ракет предваряется действиями самолетов огневого поражения средств ПВО.

Истребительная авиация не только уничтожает часть атакующих самолетов противника, но и дезорганизует их атаку. В итоге последняя растягивается по времени – средства воздушного нападения подходят относительно небольшими группами, которые корабельная ПВО успешно уничтожает. Нарушается целераспределение в ударной группе противника, срываются его попытки прикрыть свои средства воздушного нападения радиоэлектронными помехами и подавить противорадиолокационными ракетами корабельную ПВО.

Именно дезорганизация групп атакующих самолетов является главным вкладом истребительной авиации в ПВО корабельных соединений при отражении ударов тактической и палубной авиации противника.

Могут внести заметный вклад в ПВО корабельных соединений истребители и при отражении крылатых ракет, уничтожая наиболее опасные цели за пределами досягаемости корабельных средств ПВО.

Для отражения крупных групп тактической авиации или палубной авиации потребуется выделить от 24 до 32 самолетов истребительной авиации, основная часть которых будет действовать из положения дежурства на аэродроме (на палубе) при обеспечении их управления с самолетов ДРЛО и У. За пределами 100–150 миль от берега это возможно только с авианосца.

Кроме наиболее крупных корабельных групп в боевом порядке ударного соединения имеются малые группы и одиночные корабли, решающие различные обеспечивающие задачи. Для их прикрытия также необходима истребительная авиация, которая будет способна их прикрыть от внезапных ударов малых групп средств воздушного нападения, главным образом из положения дежурства в воздухе.

Имеет ряд преимуществ по сравнению с крылатыми ракетами и использование корабельной авиации для ударов по соединениям крупных надводных кораблей противника. Превосходя крылатые ракеты по дальности действия (800 и более километров против 450–500 для ракет большой дальности), группы корабельной авиации, имея в своем составе помимо ударных самолеты РЭБ, разведки, ДРЛО и У, а также истребители, способны с более высокой надежностью обеспечить выявление назначенных целей и их поразить. Успех прорыва к цели ударных самолетов и их ракет достигается подавлением системы ПВО противника и отражением атак его истребителей.

Чрезвычайно важны корабельные истребители и для прикрытия действий ударных групп дальней (морской ракетоносной) авиации против авианосных и других крупных корабельных соединений противника в дальней морской и океанской зонах. Сопровождение их корабельными истребителями позволит если не устранить угрозу со стороны палубных и береговых истребителей противника, то по крайней мере минимизировать потери от их действий до приемлемого уровня. При этом эффективность действий нашей авиации существенно возрастет.

Перспективный облик

Группировкам ВМФ России предстоит решать задачи и в мирное, и в военное время далеко за пределами досягаемости самолетов истребительной и бомбардировочной авиации берегового базирования. Возможно ли решить эти задачи без поддержки авиации берегового базирования, прежде всего истребительной и штурмовой? С авианосцами – да. Они не блажь моряков, а насущная необходимость.

Проведенный анализ показывает, что авиагруппа российских авианосцев должна быть достаточно многочисленна. Для выполнения всего круга задач в ее составе необходимо будет иметь не менее 40–60 самолетов, способных бороться с надводными и наземными целями, а также с воздушным противником, включая и крылатые ракеты. Кроме них в составе авиагруппы необходимо иметь четыре – восемь самолетов ДРЛО и У, два – четыре самолета РЭБ и два – четыре самолета-разведчика, а также минимум 12 противолодочных и два поисково-спасательных вертолета. Всего от 70 до 90 летательных аппаратов. То есть это авианосец большого класса, полным водоизмещением 75–85 тысяч тонн, возможно, с атомной энергетической установкой. Его система ПВО должна включать средства самообороны, способные отражать малые группы СВН (до четырех единиц) в условиях помех. Для этого система ПВО на каждый борт должна иметь не менее восьми целевых каналов ЗРК малой дальности и два – четыре канала малокалиберной артиллерии.

Помимо этого в комплексе средств самообороны корабля необходимо предусмотреть средства противоторпедной защиты и РЭБ, способные подавить ГСН противокорабельных ракет.

БИУС и другое радиоэлектронное оборудование в качестве важнейшего требования должно обеспечивать возможность решения задач управления оперативным соединением, корабельной и взаимодействующей авиацией на всю глубину ее применения в интересах корабельного соединения.

Таких кораблей необходимо иметь не менее двух на каждом из океанских флотов России. Это позволит с учетом проведения плановых ремонтов и иных мер поддержания этих кораблей в боеспособном состоянии всегда иметь не менее одного боеспособного авианосца на каждом из океанских ТВД.

В конце Второй мировой войны советский диктатор Иосиф Сталин, бесспорно, был самым могущественным человеком в Евразии. Его Красная армия разгромила нацистскую Германию — отразила вторжение и готовилась завершить изматывающую четырехлетнюю кампанию взятием Берлина. Сухопутные силы Сталина были, судя по всему, сильнее, чем армии Америки, Британии, Франции и прочих западных стран вместе взятых.

Однако всего этого ему было мало.

Советский лидер давно мечтал о сильном флоте, который позволил бы распространить советское влияние далеко за пределы Европы и Азии — и с максимально широким размахом.

Ему были нужны линкоры — как можно больше линкоров. Правда, такой флот был на деле нереалистичным проектом, существовал в большой степени только на бумаге и даже включал в себя какое-то количество грозных кораблей, которые были откровенными мистификациями.

Идея

Во время Второй мировой войны флот был для Советского Союза лишь третьим по значимости направлением. Основное бремя тяжелых боев и длительных кампаний против Германии несла Красная армия. Помогала ей красная авиация, которая, как и Люфтваффе, специализировалась на оказании тактической поддержки сухопутным силам. Флот же, со своей стороны, играл очень ограниченную роль, сопровождая торговые суда, которые привозили помощь из Америки по программе ленд-лиза, поддерживая сухопутные операции и беспокоя германские силы в черноморском и балтийском регионах.

Тем не менее, к середине 1945 года Сталину было понятно, что после победы над Германией его главными соперниками станут Соединенные Штаты и Великобритания, защищенные от его армий морями. То же самое относилось к Японии, которую Советскому Союзу не позволили оккупировать, и ко многим из бывших колоний, созревших для революций. Какой бы могучей ни была армия Сталина, но если он хотел, чтобы его страна оставалась в числе ведущих военных держав, ему требовался сильный флот.

Почему линкоры?

К концу Второй мировой войны стало очевидно, что линкоры устарели. Главным классом кораблей стали авианосцы, в чем Японской Империи пришлось убедиться на собственном горьком опыте в ходе десятков битв на Тихоокеанском театре военных действий. После войны западные союзники в основном отказались от линкоров, но сохранили свои авианосцы.

Однако Сталин все равно предпочитал авианосцам линкоры. На совещании советского руководства в сентябре 1945 года Сталин отверг предложение строить авианосцы и вместо этого решил достраивать линкор «Советская Россия», заложенный в 1940 году и построенный к концу войны меньше чем на 1 процент. Он также поручил флоту построить два линкора «проекта 24», водоизмещением в 75 тысяч тонн, и семь тяжелых крейсеров «проекта 82» (типа «Сталинград»), водоизмещением в 36500 тонн, оснащенных девятью 12-дюймовыми пушками. При этом Сталин одобрил строительство только двух малых авианосцев, что было бесполезно с учетом морского превосходства Америки и Британии.

Плохой план

Этот план был обречен на неудачу. Советский Союз никогда не обладал большими кораблестроительными возможностями, и вдобавок их развитие дополнительно затормозила Великая отечественная война. Более того, промышленные мощности страны за время войны сильно пострадали и требовали восстановления. Ресурсов едва хватало на самые насущные цели, и в результате от идеи большого надводного флота Москве пришлось постепенно отказаться. Линкоры водоизмещением в 75 тысяч тонн так и не были построены, а из семи тяжелых крейсеров строить начали только два — и ни одного не достроили. Окончательно мечта о мощном флоте из линкоров развеялась в 1953 году со смертью Сталина.

Контекст

Кто остановил суперлинкор Гитлера

Die Welt 27.03.2016

Космический линкор «Земля»

Foreign Policy 04.06.2012

Флот украинского моря

Крым.Реалии 11.11.2016
Тем временем, на Запад просачивалась информация о новом типе советских суперлинкоров. Некоторые издания, включая, как утверждается, даже Jane’s Fighting Ships, распространяли слухи о семи новых суперлинкорах, прозванных «типом K-1000», которые якобы строились на сибирских верфях.

Семь суперкораблей — «Страна Советов», «Советская Белоруссия», «Красная Бессарабия», «Красная Сибирь», «Советская Конституция», «Ленин» и «Советский Союз» — должны были иметь водоизмещение между 36 000 и 55 000 тонн, что, как ни странно, было меньше, чем у одобренных Сталиным проектов. По разным версиям, скорость их хода должна была составлять от 25 до 33 узлов, а в их вооружение должны были входить от девяти до двенадцати 16-дюймовых пушек и двенадцать 18-дюймовых пушек. Также предполагалось, что, кроме этого, они будут вооружены управляемыми ракетами.

Проблема заключалась в том, что это была мистификация. Исходно слухи возникли в западной прессе, однако Советский Союз, узнав о них, принялся поощрять их распространение. Некоторые из названий предполагаемых кораблей принадлежали кораблям более раннего типа «Советский Союз», строительство которых было отменено. Информация выглядела достаточно реалистичной, чтобы в нее верили, хотя у Советского Союза в то время не было управляемых ракет, которыми можно было вооружить корабль. В целом, такая шумиха была крайне выгодна Москве. Если бы страны НАТО поверили в скорое появление у СССР множества суперлинкоров, им пришлось бы разрабатывать средства для противодействия, на что уходили бы ресурсы, необходимые сухопутным силам, которые защищали Западную Европу.

Будучи по преимуществу сухопутной державой, Советский Союз был обречен тратить большую часть ресурсов на сухопутные силы. Морская мощь неминуемо оказывалась для него на третьем месте. Хотя СССР в 1980-х годах и принял на вооружение четыре тяжелых крейсера типа «Киров», мечты Сталина о великом красном флоте так и не воплотились в жизнь.

Кайл Мизоками живет в Сан-Франциско и пишет о проблемах обороны и национальной безопасности. Его статьи публиковались в Diplomat, Foreign Policy, War is Boring и Daily Beast. В 2009 году он основал посвященный проблемам обороны и безопасности блог Japan Security Watch.

1927 год. Постановлением Реввоенсовета начата перестройка учебного судна "Комсомолец" (бывший "Океан") в опытный авианосец. Прежние котлы разных типов заменили на котлы Ярроу, изготовленные для крейсеров типа «Измаил» (три таких крейсера были проданы на слом в 1922 г.). Мачта, дымовая труба, рубки и мостики объединялись в «остров» по левому борту. Для увеличения остойчивости служили були шириной 4 метра (одновременно они являлись противоторпедной защитой).
После перестройки водоизмещение авианосца составило 12 тысяч тонн, а скорость 15 узлов. Авиагруппа планировалась в 42 машины (26 истребителей, 16 штурмовиков). Артиллерия: 16-102-мм универсальных орудий в спаренных установках, 10- 40-мм зенитных автоматов в двух пятиствольных установках.
Вступление в строй состоялось в 1934 году.

К минусам Р-5Т относились одноместность и отсутствие какого-то ни было оборонительного вооружения, поэтому в 1937 г. началась разработка нового палубного торпедоносца.

В 1938 году на Балтике состоялись общефлотские маневры в которых участвовал авианосец "Красное Знамя" (новое название "Комсомольца"), в рамках учений самолетами производилась разведка в интересах "красных", сопровождение эскадры истребителями с воздуха, а также учебное бомбо и торпедометание по выведенному из состава флота линкору "Фрунзе".

В этом же году при обсуждении программы "Большого флота" было запланировано в рамках программы построить сразу аж 8 легких и 4 больших авианосца, началось проектирование этих кораблей. В качестве основы были выбраны легкий крейсер проекта 68 "Чапаев" и тяжелый проекта 69.

Проект 71а, легкий АВ.

Технические данные авианосца проекта 71а: водоизмещение стандартное 11 300 т., полное 13 000 т., мощность механизмов 126 500 л. с., скорость 33 уз; вооружение: 8 100-мм универсальных АУ, 16 37-мм АУ, 20 12,7-мм пулеметов; авиагруппа: десять многоцелевых самолетов и 30 истребителей, две пневматические катапульты.

В 1940 году авианосец "Красное Знамя" прошел модернизацию и получил новые самолеты - истребители И-153К.
Авиагруппа существенно сократилась и составляла теперь всего 18 машин. Вместо двух малых подъемных лифтов был смонтирован один большой, авианосец получил для испытаний пневматическую катапульту, облегчавшую также взлет истребителей И-153К.

В 1939 году в Ленинграде был заложен первый авианосец новой программы по проекту 71а, получивший имя "Красная Звезда".

В 1940 году программа строительства Большого флота была серьезно сокращена, оставили только 2 линкора, 2 тяжелых крейсера и 4 (в 1941 г. уже только 2 легких авианосца).

Второй авианосец проекта 71а был заложен в 1940-м году в Комсомольске на Амуре. Он получил имя "Чкалов".
Балтийский авианосец преднаначался на Северный флот, комсомольский - на Тихоокеанский флот.

Поскольку ВМФ к тому времени уже выделили в отдельный наркомат, в 1940 г. был объявлен конкурс на создание специализированного палубного истребителя, в 1941 г. палубный торпедоносец Су-4 уже был принят на вооружение, но действовать ему в итоге довелось только с береговых аэродромов.

Спуск головного авианосца проекта 71а "Красная Звезда" состоялся весной 1941 г., война застала его в достройке. В июле 1941 г. его достройку приостановили. "Чкалов" был спущен на воду только в 1944 г. и законсервирован.

Авианосец "Красное Знамя" вскоре после 22 июня 1941 г. ушел в Кронштадт, его авиагруппа участвовала в обороне Ленинграда, действуя, в основном с береговых аэродромов. Сам корабль был замаскирован, неоднократно олучал повреждения. Был списан в 1945 году.

Недостроенный "Красная Звезда" в 1943 г. был превращен в батарею ПВО. Его оснастили большим количеством зениток разного калибра.

В 1943 году Советскому Союзу был временно (до окончания военных действий) передан эскортный авианосец "Коррегидор" типа "Касабланка", получивший в советском флоте имя "Молотовск". Авиагруппа состояла из машин американского производства.

Авианосец участвовал в проводке нескольких конвоев, поддерживал наступление советских войск в Норвегии, прикрывая с воздуха линкор "Архангельск", обстреливавший немецкие позиции. Несколько налетов было совершено и бортовыми "Авенджерами" авианосца.

В 1945-м году советскими войсками был захвачен поврежденный недостроенный немецкий авианосец "Граф Цепеллин" его конструкция была внимательно изучена. Вопрос о его достройке всерьез обсуждался, но достройка была осложнена тем, что значительная часть оборудования оказалась в западной зоне оккупации и союзники категорически отказывались его передать. Тем не менее, в 1947 году, по личному указанию Сталина началась достройка "Графа Цеппелина", унаследовавшего имя "Красное Знамя" от первого советского авианосца.

Проект корабля претерпел значительные изменения: отказались от казематных орудий, была значительно сокращена площадь "острова" и увеличена длина полетной палубы, отказались от немецкой системы транспортировки самолетов и немецких катапульт. Палуба была снабжена спонсонами для установки зенитных автоматов. Само собой, было установлено обновленное радиооборудование.

Достройка авианосца растянулась на 6 лет, корабль вступил в строй в 1953 году, через месяц после смерти И.В. Сталина. В 1955 году корабль перебазировали с Балтики на Север.

"Красное Знамя" (бывший "Граф Цеппелин") после вступления в строй в 1953 году.

После войны также были приняты меры по достройке авианосцев проекта 71 "Красная Звезда" и "Чкалов". В ходе постройки были предприняты попытки учесть опыт войны, но малое водоизмещение кораблей препятствовало серьезным улучшениям - ограничились усилением зенитного вооружения за счет добавления дополнительных зенитных автоматов, оба корабля получили радары и новые катапульты, более мощные, чем довоенные и рассчитанные на более тяжелые самолеты. "Красная Звезда" вступила в строй уже в 1948 году, а "Чкалов" в 1950-м.

Кстати, о самолетах. Война практически прервала разработку палубных самолетов в СССР. В ходе войны по ленд-лизу было поставлено несколько истребителей "Мартлет" и торпедоносцев "Авенджер", которые были внимательно изучены в советских КБ. Поскольку времени на разработку новых палубных самолетов "с нуля" не было, было решено адаптировать новейший истребитель Ла-11. КБ Сухого, которое в ходе войны было загружено меньше других, продолжало вялотекущую разработку палубного торпедоносца Су-6, которая была форсирована после войны. К моменту вступления "Красной Звезды" в строй оба самолета прошли испытания и были готовы к полетам.

Однако к тому моменту уже стало ясно, что будущее за реактивными машинами. В 1947 году ведущие авиационные КБ страны получили задание разработать и представить на суд правительственной комиссии реактивный палубный истребитель.

Что касается работ над новыми авианосцами, она в СССР не прекращалась и во время войны. Разными коллективами были составлены несколько проектов, в том числе проект 72, похожий на британский "Илластриес" и огромный авианосец Костромитинова в 50 тысяч тонн. Однако проекты, разработанные во время войны, не получили развития

Проект 72 разрабатывался в 1944-45 годах и в большинстве источников приводятся по крайней мере два варианта этого проекта. Один, чье изображение приведено здесь, с водоизмещением и размерами примерно эквивалентными британскому "Илластриесу" и второй, значительно более крупный, с авиагруппой в приблизительно 62 самолета и водоизмещением более 30 000 тонн. Вариант, показанный на картинке, имеет 8 спаренных 130мм универсальных орудий, 8 спаренных зенитных 85мм орудий и 10 спаренных 37мм автоматов.

Проект Костромитинова один из наиболее интересных советских проектов авианосцев, притом один из наименее известных. Этот проект - работа лейтенанта Костромитинова, который занимался изучением проекта немецкого авианосца "Граф Цеппелин". Проект имеет определенное сходство с немецким авианосцем, но гораздо крупнее, с полной длиной 300 метров и с водоизмещением более 50 000 тонн. Вооружение по проекту состояло их 8 спаренных казематных установок, 4 трехорудийных и 6 двухорудийных 100мм установок, а также 8 счетверенных 37мм автоматов. Авианосец должен был нести 66 истребителей и 40 бомбардировщиков. По размерам и составу авиагруппы этот проект приближался к наиболее мощным современникам - американским авианосцам типа "Мидуэй".

Новая программа развития флота, принятая в 1947 году предусматривала:

Строительство крупной серии эсминцев на основе доработанного проекта 30

Строительство крупной серии подводных лодок нового поколения

Строительство крупной серии легких крейсеров проекта 68бис

От строительства любых артиллерийских кораблей крупнее легкого крейсера после бурных дебатов решили, по опыту ВМВ отказаться совсем.

Было начато проектирования новых авианосцев, изначально рассчитанных на базирование реактивных самолетов.

Попутно встал вопрос, что делать с корпусом недостроенного тяжелого крейсера проекта 69 "Кронштадт". В итоге, было решено достроить его в качестве авианосца. К работе по достройке приступили в 1949 году, скорректировав проект, составленный еще в 1946 году. Корабль вступил в строй под прежним именем в 1955-м году. К этому времени СССР имел в строю уже 4 авианосца: 2 легких и 2 ударных.

Проект 69АВ разрабатывался сразу после войны, в 1945-46 годах. Авиагруппа планировалась в 76 самолетов, а вооружение должно было составлять 8 спаренных 130 мм орудий и 16 спаренных 37мм автоматов.

В 1951-м и 1952-м годах состоялась закладка двух огромных авианосцев проекта 82 "Сталинград" и "Москва". Эти корабли были, фактически, дальнейшим развитием проекта Костромитинова и при полном водоизмещении более 50 тысяч тонн должны были нести почти сотню самолетов. После смерти Сталина в 1953-м году советская кораблестроительная программа была подвергнута пересмотру новым руководством. Некоторое время открытым оставался вопрос о продолжении строительства новых авианосцев, но как раз к середине 50-х годов в СССР было развернуто создание новых перспективных атомных боеприпасов, пригодных для использования тактической авиацией. Аргументация флота в пользу продолжения строительства авианосцев опиралась на то, что авианосцы могут быть превращены в носители ядерного оружия и использоваться для стратегических целей. Похожую аргументацию в то время использовали и американские адмиралы в споре с ВВС, отстаивая будущее своего авианосного флота. В 1954-м году "Сталинград" был спущен на воду и вступил в строй в 1957-м году. Его систершип "Москва" вступил в строй в 1958 году.

Авианосец проекта 82.

К моменту вступления в строй "Красной Звезды" в 1948-м году на испытания были представлены несколько образцов реактивного палубного истребителя. Попытка использовать в качестве временной меры гибридный истребитель И-250, оснащенный, помимо поршневого мотора, реактивным двигателем, не удалась в виду неудовлетворительных характеристик этой машины. В 1948 году, еще до окончательного вступления в строй "Красной Звезды", с этого авианосца было произведено несколько экспериментальных взлетов и посадок "полуреактивного" истребителя. По итогам испытаний самолет на вооружение флота принят не был.

В выводах Акта, утвержденного 3 ноября 1948 г. министром ВМФ адмиралом А.Г.Головко, отмечалось, что И-250 в варианте истребителя дальнего сопровождения мог быть отнесен только к ограниченно маневренным самолетам в связи с недостаточной максимальной эксплуатационной перегрузкой, равной 6,5. При полной полетной массе на приборных скоростях 280-329 км/ч самолет неустойчив в продольном канале. Также отмечалось и ненормальное поведение на разбеге. Были претензии и к особенностям эксплуатации машины, которую в целом признали сложной.

В конце следующего, 1949 года состоялись сравнительные испытания реактивных палубных истребителей, созданных КБ Яковлева, Лавочкина и Микояна. Як-23К быстро сошел с дистанции, основная битва развернулась между МиГ-15К и Ла-17 (палубный самолет, созданный на базе малосерийного истребителя Ла-15). В итоге министерство ВМФ настояло на принятии на вооружение флота истребителя Ла-17, в котором требования к палубной машине были воплощены наиболее полно. Что касается ударного палубного самолета, то уже в следующем, 1950-м году КБ Туполева начало в инициативном порядке разработку нового палубного торпедоносца-бомбардировщика. Официальное задание на проектирование машины было выдано в 1952-м году, а уже в 1954-м состоялся первый полет. В 1956-м машину под обозначением Ту-91 приняли на вооружение. На флоте турбовинтовой бомбардировщик получил прозвище "Бычок", а на Западе назывался Tu-91 Boot ("башмак"). В 1957-м году на вооружение авианосца "Сталинград" поступила первая эскадрилья Ту-91, вооруженная тактическими ядерными бомбами. Во второй половине 50-х на его основе были также созданы противолодочная версия, версия самолета ДРЛО и постановщика помех. Одновременно с созданием Ту-91 в СССР развернулись работы по созданию палубного сверхзвукового истребителя-перехватчика.

Ту-91
Вступление в строй авианосца "Чкалов" на Дальнем Востоке совпало с началом Корейской войны. В ходе войны авианосец неоднократно выходил на патрулирование в Японское и Желтое моря в составе отряда, состоящего также из нескольких крейсеров проекта 26 и 68 и эсминцев. В 1952-м году вместо Ла-11 "Чкалов" получил реактивные Ла-17. Действия советского отряда в некоторой степени затрудняли боевую работу ВМС стран ООН в районе конфликта, т.к. советский авианосец мешал кораблям союзников свободно маневрировать у корейского побережья, вынуждал их отряжать достаточно крупные силы для слежения за ним и, кроме того, необходимо было считаться с тем, что разведчики с "Чкалова" могли навести корейские и китайские Ту-14 для удара по кораблям союзников. В ходе войны произошло несколько инцидентов, связанных с "Чкаловым", в частности бой между Ла-17 и F9F "Пантер", закончившийся сбитием одного американского истребителя.

Разработка палубного сверхзвукового истребителя-перехватчика была начата почти сразу после принятия на вооружение Ла-17. На сей раз КБ МиГ взяло реванш, ведя параллельно с разработкой МиГ-19П и разработку его палубного варианта МиГ-19К "Тигр" . Данную машину планировалось принять не только на вооружение корабельных эскадрилий, но и авиаполков ВМФ наземного базирования. Первый полет с наземного аэродрома был совершен в начале 1955 года, а в июле этого года был совершен первый взлет "Тигра" с авианосца "Кронштадт", перед уходом последнего на Дальний Восток. В следующем, 1956-м году новый палубный истребитель был принят на вооружение ВМФ и начал поступать в корабельные и береговые эскадрильи. Уже на этапе проектирования стало ясно, что новые самолеты не получится эксплуатировать с авианосцев проекта 71 вообще, а с "Красного Знамени" (бывший "Граф Цеппелин") старт будет возможен лишь после установки новых гидравлических катапульт. И вообще, к середине 50-х стало ясно, что легкие авианосцы, заложенные еще в 30-е годы, уже не отвечают современным требованиям. Стало ясно, что в скором времени они будут вынуждены покинуть состав авианесущих сил. Возник закономерный вопрос - какие корабли придут им на замену?

МиГ-19К "Тигр"

В 1951-м году адмирал Кузнецов вновь вернулся на пост министра ВМФ. По его инициативе началась разработка новой программы строительства военно-морского флота, предусматривающая продолжение строительства максимально крупных по размерам авианосцев в количестве не менее 9 единиц. Немедленно было начато проектирование нового тяжелого авианосца водоизмещением в 60 тысяч тонн. Однако данные планы не получили высокой поддержки, особенно после смены политического руководства, которое считало, что авианосцы проекта 82 при всех их достоинствах обошлись стране слишком дорого. В итоге, по приказу Кузнецова проект ударного авианосца был сдан в архив и в 1954-м году началось проектирование его вдвое уменьшенного варианта, получившего обозначение проект 85. Первоначально министр настаивал на постройке не менее 6-5 данных авианосцев, но в 1955 году, по указанию Хрущева серия была ограничена 2 кораблями - для замены морально устаревших легких авианосцев проекта 71. Проект новых авианосцев включал несколько важных новшеств - впервые в советской практике была предусмотрена угловая полетная палуба и паровые катапульты. Авиагруппа из 50 летательных аппаратов должна была состоять преимущественно из истребителей-перехватчиков, самолетов радиолокационного обнаружения и противолодочных.

В 1956-м году состоялась закладка головного корабля, получившего имя "Ленинград". В 1957-м был заложен "Киев". Они были спущены на воду в 1958-м и 1959-м годах соответственно и вступили в строй в 1960 и 1961-м годах.

Проект 85.

В 1962-м году были выведены в резерв авианосцы "Красная Звезда" и "Чкалов", которые в 1960-е годы были перестроены в противолодочные авианосцы, способные принимать на борт вертолеты Ка-25 и самолеты Ту-91ПЛ.

В 1961-м году, после переименования города Сталинград "по просьбе трудящихся" в Волгоград, сменил имя и авианосец "Сталинград" проекта 82, тоже ставший "Волгоградом". В конце этого же года авианосец встал в Северодвинске в первый в его карьере средний ремонт, совмещенный с модернизацией - на авианосце собирались установить угловую палубу и паровые катапульты. По этой причине "Волгоград" не смог в следующем году принять участие в Карибском кризисе. "Красное Знамя" к концу 1962-го года выполнял уже функции учебного авианосца и, таким образом, фактически единственным боеспособным авианосцем Северного флота остался новейший "Ленинград".

Во главе авианосного соединения, включавшего также новейший ракетный крейсер "Грозный", авианосец был отправлен к берегам Кубы, чтобы не допустить её блокады. Под прикрытием советской АУГ до кубинских территориальных вод было сопровождено несколько транспортов, кроме того на Кубу сумели прорваться почти все советские дизельные ПЛ, участвующие в походе. Однако одного авианосца для полноценного снятия блокады было явно недостаточно. Советские истребители пытались мешать работе американских противолодочных самолетов берегового и палубного базирования, совершая опасные маневры в непосредственной близости от них. Один из таких эпизодов закончился столкновением в воздухе и гибелью летчиков с обоих сторон.

В итоге Карибский кризис разрешился, ко всеобщему облегчению, компромиссом - СССР убирал свои ракеты с Кубы, США убирали свои ракеты из Турции. США обязывались не смещать кубинский просоветский режим, СССР обязывался ограничить свой военный контингент на острове одной дивизией.

Карибский кризис оказал глубочайшее влияние на всю дальнейшую авианосную программу СССР 60-х годов. Помимо понимание необходимости борьбы с АПЛ противника, вооруженными баллистическими ракетами, пришло понимание необходимости обеспечения надежной ПВО соединений и кораблей для эффективных действий в океане. Надежную ПВО планировалось обеспечить как с помощью кораблей, вооруженных ЗРК дальнего действия, так и с помощью специализированных авианосцев ПВО. И те и другие были изначально включены в программу военного кораблестроения на 1959-1965 гг., но итоги Карибского кризиса придали строительству этих кораблей высший приоритет. Новая концепция развития флота предусматривала создание мощных поисково-ударных групп, в основу которых должны были лечь противолодочные крейсеры проекта 1123, ракетные корабли ПВО проекта 1126 и авианосцы ПВО (по терминологии тех лет - "плавучие базы истребительной авиации"). Ударные функции по новой концепции возлагались на ракетные крейсера проекта 58, ракетные крейсера проекта 1134, морскую ракетоносную авиацию и подводные лодки.

Еще в 1958-м году началось проектирование большого противолодочного крейсера, вооруженного мощной ГАС и рассчитанного на базирование большого количества противолодочных вертолетов. В 1959-м году началось проектирование ракетного крейсера ПВО проекта 1126 и "плавбазы истребительной авиации". Первоначально разработку ПБИА вел ЦНИИ-45. После рассмотрения в Госкомитете по судостроению проработка эскизного проекта поручена ЦКБ-17 (будущее Невское ПКБ), главный конструктор А.Б.Морин. В проекте ЦКБ-17 были увеличены размеры и водоизмещение, изменен состав ГЭУ, увеличено авиакрыло и оборонительное вооружение. В первоначальном проекте предусматривалась дизельная энергетическая установка, состоящая из 6 перспективных дизелей Коломенского завода мощностью по 20 000 л.с. каждый. Выпуск выхлопа предусматривался под воду. В проекте ЦКБ-17 экзотическая ЭУ была заменена на традиционную котлотурбинную. Полное водоизмещение корабля в окончательном проекте возросло до 30 тысяч тонн. Авиагруппа состояла из 36 летательных аппаратов - 30 истребителей, 4 самолета ДРЛО и 2 поисково-спасательных вертолета. Для самообороны предусматривались 8 сдвоенных 57мм артиллерийских установок и 2 ЗРК малой дальности М-1. От каких-либо мер по конструктивной защите корабля было решено отказаться.

Таким образом, в данном проекте советский ВМФ получал довольно компактный авианосец, несущий столько же истребителей, сколько американский ударный авианосец типа "Форрестол", но при в два раза меньших размерах. Максимальную эффективность использования палубной истребительной авиации (на уровне американских соперников) обеспечивали угловая палуба, паровые катапульты и наличие самолетов ДРЛО.

ПБИА, проект ЦКБ-17, принятый к постройке

Головной ПБИА проекта 1128 "Минск" был заложен в Ленинграде в 1961 году. Спуск на воду состоялся в 1963-м году, в строй новый авианосец вступил в 1965 году и в 1967-м был перебазирован на Тихий океан, в связи с обострением обстановки вокруг Вьетнама.

Второй корабль получил имя "Баку" и был заложен в 1963 году на Балтийском заводе сразу после спуска систершипа на воду. Спуск на воду состоялся в 1965 году, а вступление в строй в 1967-м. Этот авианосец вошел в состав Северного флота.

Постройка "Риги" началась в 1965-м году, спуск на воду в 1967-м, вступление в строй в 1969-м. Корабль вошел в состав Тихоокеанского флота.

Последний из кораблей проекта 1128 ПБИА был назван "Тбилиси", заложен в 1967-м, спущен на воду в 1969-м и вступил в строй в 1971 году, войдя в состав Северного флота

По принятой в начале 1960-х годов программе строительства ВМФ планировалась постройка 4-х поисково-ударных групп, которую намеревались осуществить в течение 10-ти лет. Помимо ПБИА в каждую группу должны были входить также большие противолодочные крейсера и крейсера ПВО, по 1 на каждую группу. Крейсера ПВО проекта 1126 начали проектировать в ЦКБ-17 в 1959 году. Первоначально планировалось вооружить их 2 пусковыми установками ЗРК М-11 "Шторм" средней дальности и 2-мя пусковыми установками ЗРК М-3 большой дальности. В последнем предполагалось использовать ракету В-800 с дальностью до 55 км. Однако к тому времени флот уже получил отрицательный опыт эксплуатации комплекса М-2, тоже с жидкостными ракетами, которые плохо подходили для эксплуатации в корабельных условиях, прежде всего по пожаробезопасности. Вызывали нарекания и большие размеры (длина 10 метров) ракет В-800.
Выход был найден в разработке комплекса М-31 с ракетой В-757, которая имела твердотопливную маршевую ступень и длину 6,5 метров. Платой за улучшение эксплуатационных характеристик стало снижение дальности до 50 км, что было сочтено вполне приемлемым. От установки ЗРК средней дальности М-11 также было решено отказаться, заменив их на более компактные ЗРК М-1.

Постройка ракетных крейсеров проекта 1126 была поручена Черноморскому заводу в Николаеве. В 1962-м году заложили головной корабль "Адмирал Макаров", который вступил в строй в 1967 году (но отработка ЗРК М-31 "Шквал" продолжалась до 1969 года). В 1965-м был заложен "Адмирал Нахимов", вступивший в строй в 1968-м году. Закладка еще двух кораблей этого типа была отменена в связи с решением перестроить в крейсера ПВО с аналогичным вооружением 2 крейсера проекта 68бис. В 1964-м в Ленинграде началась перестройка крейсера "Адмирал Ушаков", а в 1965-м в Северодвинске - крейсера "Александр Невский". "Ушаков" вступил в строй в новом качестве в 1969-м году, а "Александр Невский" в 1970-м.

Проект 1126

Характеристики:

Стандартное водоизмещение 10 тысяч тонн, скорость 32 узла, котлотурбинная ЭУ.

Вооружение: 2х2 ПУ ЗРК М-31, 2х2 ПУ ЗРК М-11, 4х2 57мм АУ, 2 РБУ-6000, 1 вертолет Ка-25РЦ

Корабль имел развитое радиоэлектронное вооружение, в том числе автоматизированный пункт управления истребительной авиацией.

Еще одним боевым эпизодом с участием советских авианосцев в 50-е годы стало участие авианосца "Кронштадт" в операции против Албании в 1956-м году и в Суэцком кризисе. Весной 1956 года авианосец, вступивший в прошлом году в строй, вышел в Средиземное море, чтобы потом через Суэцкий канал перейти в Индийский океан и далее во Владивосток.
Однако события 1956-го года задержали авианосец в Средиземном море. Летом 1956-го албанский лидер Энвер Ходжа, несогласный с политикой либерализации и десталинизации в Советском Союзе, порвал с СССР отношения. Формальным поводом для проведения военной операции против Албании стал захват советской военно-морской базы в порту Влёра (Валона) и находящихся там кораблей советского ВМФ. После нескольких ударов корабельной авиации с авианосца во Влёре был высажен десант советской морской пехоты. К концу года Ходжа был смещен и СССР сохранил важную в стратегическом отношении базу на Средиземном море.

Осенью 1956-го года в связи с национализацией Египтом Суэцкого канала резко обострилась обстановка на Ближнем Востоке. Присутствие советского авианосца "Кронштадт" в непосредственной близости от Порт-Саида и Александрии не позволило англо-французскому флоту высадить десант и операция "Мушкетер" завершилась полным провалом. Т.к. Англия и Франция воспользовались своим правом вето, заблокировав в ООН проект американской резолюции, требовавшей вывести войска Израиля с Синайского полуострова, США не оказали своим союзникам в этом кризисе никакой поддержки.

Крейсер проекта 68бис, перестроенный в ракетный крейсер ПВО.

Проектирование противолодочных крейсеров проекта 1123 началось в 1958-м году. Первоначально планировалось построить корабли в водоизмещением не более 10 тысяч тонн и с авиагруппой в 12-14 вертолетов. Но в 1962-м году в резерв были выведены устаревшие легкие авианосцы проекта 71. Корабли не только не могли использовать современные и перспективные самолеты, но также были сильно изношены и нуждались в капитальном ремонте. Естественным образом возникла идея перестроить их в противолодочные авианосцы, несущие около 20 противолодочных вертолетов и 8-10 самолетов Ту-91ПЛО. Реализация проекта 1123 была отложена на более поздний срок, а перестройка "Красной Звезды" и "Чкалова" началась соответственно в 1963-м и 1964-м годах. Оба авианосца вернулись в строй под прежними именами в 1967 и 1968 годах. Однако, несмотря на достаточно мощную для целей ПЛО авиагруппу, отсутствие мощной гидроакустической станции и противолодочного ракетного комплекса рассматривалось тогда как недостаток. В итоге, проектирование противолодочных крейсеров проекта 1123 было продолжено. В окончательном варианте стандартное водоизмещение корабля выросло до 15 тысяч тонн, а авиагруппа до 20 вертолетов. Крейсер оснащался также противолодочным ракетным комплексом "Метель", 2-мя ПУ ЗРК М-11 "Шторм", 2-мя ЗРК самообороны "Оса-М", торпедными аппаратами для запуска противолодочных торпед, крупногабаритной станцией ГАС "Титан" и буксируемой ГАС "Вега".
Тем не менее, проект специализированного противолодочного вертолетоносца так и остался нереализованным, в связи с изменениями взглядов на будущее строительство флота, в котором задача обеспечения ПЛО вновь возлагалась на многоцелевые авианосцы.

Проект 1123

50-е годы XX века стали временем стремительного прогресса молодой реактивной авиации. Боевые самолеты, казавшиеся венцом инженерной мысли в начале десятилетия, к концу 50-х годов уже могли считаться безнадежно устаревшими. Если еще в Корейской войне самолеты противоборствующих сторон поражали друг друга, как и вов ремена Второй Мировой - с помощью пушек и пулеметов, то к концу 50-х вполне обозначился кризис традиционного вооружения истребителей.
Выходом из этого положения стала разработка управляемых ракет воздух-воздух, первые образцы которых были приняты на вооружение в конце 50-х годов. В 1957-м году началось производство модифицированного истребителя-перехватчика МиГ-19ПМ, несущего 4 ракеты воздух-воздух К-5М. Ракета обладала массой недостатков и подходила только для уничтожения бомбардировщиков, но альтернативы ей не было. Так как в середине 50-х ВМС США получили на вооружение новый реактивный палубный стратегический бомбардировщик А-3 "Скайуорриор", способный нести ядерное оружие, на советский флот была возложена борьба с этими самолетами. С этой целью одна из эскадрилий МиГ-19К на каждом из имеющихся авианосцев должна была быть перевооружена на МиГ-19КМ - вариант ракетного перехватчика. В 1958-м году по одной такой эскадрилье получили "Сталинград", "Москва" и "Кронштадт". Однако к этому моменту уже кипела работа над приеемником МиГ-19КМ в качестве основного советского палубного перехватчика. Однако главный перспективный советский перехватчик Е-7 (будущий МиГ-21) имел весьма неподходящие для базирования на авианосце взлетно-посадочные характеристики. Руководство КБ МиГ не считало возможным создать палубную версию этой машины, а на разработку специализированного палубного истребителя в связи с большой загруженностью КБ перспективными разработками времени у миговцев не было. Вместо разработки нового истребителя они предлагали создать модифицированную версию МиГ-19К. Однако флот, желавший получить перехватчик нового поколения одновременно с ВВС, в 1957-м году добился выпуска постановления о передаче работ над палубным истребителем-перехватчиком в КБ Сухого.

В 1958-м, после первого полета перехватчика Су-11, началась разработка его палубной модификации. Так как этот самолет также имел довольно высокую посадочную скорость, пришлось существенно изменить форму крыла - вместо обычной "дельты" было применено крыло увеличенной площади типа "двойная дельта", со складывающимися законцовками. В 1960-м состоялся первый полет перехватчика Су-11К, в 1961-м году начались испытания на авианосце "Киев". В 1962-м (на год позже сухопутного прародителя) Су-11К был принят на вооружение авиации ВМФ. Новый сверхзвуковой палубный перехватчик мог нести 2 ракеты К-8М с полуактивной ГСН, или с тепловой ГСН. Пушечного вооружения поначалу не предусматривалось. Интересно, что конструкция ракет К-8М и БРЭО самолета Су-11К предусматривали возможность применения ракет по морским целям. С 1962 года Су-11К начали заменять в составе авиагрупп МиГ-19КМ, а затем и МиГ-19К (после появления в 1965-м году версии Су-11КМ с более мощным двигателем и встроенной пушкой).

Говоря о развитии советской палубной авиации, необходимо упомянуть и о таком важнейшем компоненте авиагрупп, как самолеты ДРЛО. Лишь при наличии "летающих радаров", способных раздвинуть радиогоризонт и руководить действиями истребителей, ПВО корабельных соединений становилось по настоящему эффективным. Американский флот начал применять первые самолеты радиолокационного дозора еще во времена Второй мировой, а во время Корейской войны польза от "летающих радаров" для ПВО авианосного соединения была доказана окончательно. Но в советском ВМФ попытки создания подобного самолета долго оказывались неуспешными, как по причине отсутствия радаров, обладающих нужными характеристиками, так и по причине отсутствия подходящих самолетов для них. Появление в конце 50-х палубного турбовинтового бомбардировщика Ту-91 подстегнуло работы над самолетом ДРЛО. В 1960-м году на вооружение был принят первый советский самолет ДРЛО Ту-91РЛД. Он был оснащен подфюзелажным радаром, имевшим достаточно большую дальность, но неспособным засекать цели на фоне подстилающей поверхности. Поскольку наличие в составе авиагруппы эффективного самолета ДРЛО являлось необходимым условием для осуществления проекта ПБИА, в конце 50-х годов была начата разработка палубного самолета ДРЛО, аналогичного Е-1 Tracer. Создание этого самолета было поручено КБ Туполева. Получившийся в итоге двухмоторный турбовинтовой самолет Ту-93, очень похожий на американский прототип, совершил свой первый полет в 1964-м году, а в 1967-м был принят на вооружение. Новый радар, как и на "Трейсере", размещался в неподвижном обтекателе на стойках над фюзеляжем. Этот самолет, несомненно, повысил боевые возможности советских авианосцев, но американцы вновь вырвались вперед в этой области, создав первый палубный самолет ДРЛО E-2 "Хокай", с вращающейся антенной, способный обнаруживать цели на фоне морской поверхности. В 1969-м году на вооружение был принят самолет Ту-93ПЛО, заменивший противолодочную версию Ту-91.
Также, была создана чисто транспортная версия Ту-93.

Элеваторы на CVA.01 были расположены, как на французском «Клемансо». № 1 находился впереди острова и слегка вправо от диаметральной плоскости корабля. Опыт эксплуатации американских авианосцев в бурных морях привел к тому, что англичане установили этот элеватор внутри корабля. Элеватор № 2 находился на краю полетной палубы позади острова. Другой оригинальной чертой CVA.01 были паровые катапульты. Одна находилась на переднем краю полетной палубы, вторая - на посадочной полосе. Садящийся самолет цеплял тросы гидравлических спринклерных финишеров, которые могли остановить самолет с большей посадочной скоростью, чем существующие финишеры. Уникальной чертой этого механизма была способность остановить любой самолет, независимо от его веса и посадочной скорости, что значительно облегчало полеты. Спринклерный финишер был втрое легче и вдвое дешевле всех существующих финишеров.

Островная надстройка предполагалась большой, в типичном английском стиле. Она имела длину 200 футов и занимала ¼ длины корабля. Остров должен был иметь ширину всего 18 футов и располагаться в 34 футах от борта. Это позволяло самолетам передвигаться по обеим сторонам острова, не мешая посадочным операциям.

Такие характеристики позволили бы CVA.01 иметь авиагруппу из 70 самолетов. Это были штурмовики «Бакенир» S.2, истребители F-4К «Фантом», противолодочные вертолеты SH-3D. Корабль был вооружен спаренной установкой ЗУРС «Си Дарт», установленной на спонсоне на корме. Это означало, что задний срез полетной палубы будет находиться как раз впереди нее, и самолет, не дотянувший на посадке, может сесть прямо на ракетную установку. Однако внимательное изучение аварий показало, что со времени введения зеркальной системы управления и 4 финишеров, расположенных на заднем свесе полетной палубы, на английском авианосце не было ни одного случая, чтобы самолет зашел низко и врезался в корму.

В качестве двигателей для CVA.01 Королевский Флот выбрал паровые турбины, работающие на 3 винта, и нефтяные котлы. 3-вальная установка была менее уязвима для боевых повреждений, чем 2-вальная, и требовала значительно меньше места и машинной команды, чем 4-вальная. Скорость авианосца должна была равняться 28 узлам.

Начало постройки было назначено на 1968 год. Ввести в строй CVA.01 планировалось в 1972 году. Хотя английский авианосный флот сократился бы до 3 кораблей, новый авианосец обеспечил бы большой качественный скачок. В английских военно-морских кругах уже пошли разговоры о строительстве CVA.02.

Советский флот

Среди главных морских держав ХХ века только Россия не предпринимала серьезных усилий, чтобы создать авианосец. Как ни странно, в свое время именно Россия была мировым лидером в области морской авиации. Царская Россия имела около 50 морских самолетов, в основном гидросамолетов Кертисса, когда началась Первая Мировая война. Для сравнения укажем: в августе 1914 года Королевский Флот имел 71 самолет и 7 дирижаблей, американский флот имел 12 самолетов. В ходе войны 1914 – 18 годов русские самолеты бомбили в основном сухопутные, а не морские цели. Русские летчики летали на самых различных самолетах, в том числе на первых в мире четырехмоторных бомбардировщиках. Другие морские летчики, среди них прославленный авиаконструктор Александр Северский, испытывали ракеты. Они впервые испытали 82-мм безоткатное орудие, установленное на самолете. В это время русские истребители уже несли 37-мм пушки, тогда как истребители других стран вооружались только легкими пулеметами.

Война, революции, гражданская война и интервенция союзников уничтожили русскую морскую авиацию. Однако ее возрождение было довольно быстрым. К 1925 году советская морская авиация уже имела 300 – 400 самолетов. Через 5 лет, в 1930 году, базовые морские самолеты начали появляться в массовом количестве. Скоро эти самолеты стали основными в морской авиации, так как они были более эффективными и маневренными, чем гидросамолеты. Кроме того, вода, с которой взлетали гидросамолеты, часто покрывалась льдом. К началу советско-германской войны в июне 1941 года советская морская авиация насчитывала не менее 1000 самолетов, в основном базовых истребителей и бомбардировщиков. К концу войны в Европе морская авиация СССР уже насчитывала около 2500 самолетов, многие из которых были поставлены Соединенными Штатами по соглашению о Ленд-лизе.

Несмотря на развитие морской авиации как при царе, так и при комиссарах, в России не предпринималось серьезных попыток создать авианосцы. С момента революции в 1917 году и до 1927 года советские лидеры, не имевшие прочной власти, не могли позволить себе тратить время и деньги на программы строительства военных кораблей. Эту ситуацию разъяснил Наркомвоенмор Зоф, выступая в военно-морской академии в 1925 году. Он сказал:

«Вы говорите об авианосцах и новых типах военных кораблей, в то же время совершенно игнорируя экономическое положение страны, совершенно игнорируя тот факт, что, возможно, завтра или послезавтра мы будем вынуждены сражаться. А чем мы будем сражаться? Мы будем сражаться теми кораблями и людьми, которых имеем сегодня».

Строительство военных кораблей после революции началось в России только в 1927 году, когда немецкий парламент начал публичное обсуждение программы строительства броненосцев, более известных как карманные линкоры. В ответ Советы начали строить подводные лодки. Советская военно-морская доктрина «активной обороны» считала, что подводные лодки и легкие надводные корабли вместе с самолетами смогут полностью контролировать советские прибрежные воды.

Хотя советская промышленность была весьма слабой, военно-морская доктрина требовала создания крупных кораблей для действий в открытом море. Когда промышленность сумела обеспечить материалами военное кораблестроение, новые советские лидеры пришли к убеждению, что эсминцы, подводные лодки, торпедные катера и самолеты будут главным оружием в современной морской войне. Но эта стратегия не учитывала внешних обстоятельств. Остальные страны, даже в условиях договорных ограничений, строили крупные военные корабли, а советским интересам на Дальнем Востоке противостояла Япония, одна из ведущих морских держав мира. Итак, пока Советы были вынуждены строить легкие корабли, одновременно отстаивая право строительства крупных кораблей на всех морских конференциях.

В 1934 году Советы начали строительство лидеров эсминцев (2900 тонн, 5 – 130-мм орудий). За ними последовали новые эсминцы, а в 1935 году были заложены первые крейсера советской постройки. Они имели водоизмещение 8500 тонн и были вооружены 9 – 180-мм орудиями. В 1937 году Советы запросили в Соединенных Штатах чертежи линкоров и авианосцев и осведомились о возможности строительства линкоров на американских верфях. В январе 1938 году Иосиф Сталин сказал Верховному Совету, что «могучее советское государство должно иметь морской и океанский флот, отвечающий его интересам и достойный наших больших задач». (Но в том же году во время сталинской чистки были казнены старые морские командиры, имевшие опыт командования крупными кораблями.)

В 1939 году планировалось заложить киль авианосца в 12000 тонн, а также кили 2 линкоров по 35000 тонн. Одновременно был заложен и третий линкор. Одни западные источники утверждали, что авианосец будет назван «Сталин», другие окрестили его «Красное знамя». Фрэнсис Э. МакМерти, издатель ежегодника «Джейнс Файтинг Шипс», сообщил, что авианосец «Красное знамя» (12000 тонн) заложен в Ленинграде в 1939 году. Считалось, что в этом же году был заложен однотипный корабль под названием «Ворошилов». По оценкам, оба корабля могли принимать до 40 самолетов.

МакМерти называет второй авианосец «Сталин». По его утверждению, это был легкий крейсер «Адмирал Нахимов» водоизмещением 9000 тонн, заложенный в Николаеве в 1914 году. Его достройка была задержана до 1929 году, когда было решено переделать крейсер в авианосец. Предполагалось, что «Сталин» будет нести 22 самолета и иметь скорость 30 узлов. Ожидалось, что постройка корабля будет завершена в 1939 году.

В последнее время вопросы создания в нашей стране авианосцев (АВ) не сходят со страниц различных печатных изданий и активно дискутируются в социальных сетях. Однако для публикации и обсуждения информации, право на изложение которой имеют все, кто интересуется данной темой, необходимо хотя бы располагать минимумом достоверных сведений.

К сожалению, большинство участников оживленных споров, ссылаясь при аргументации на мнения различных военных и политических деятелей, никогда не видели реальных документов (в том числе протоколов правительственных заседаний) и не слышали реальных высказываний представителей военно-политического руководства страны, а потому строят свои умозаключения на основе активно циркулирующих слухов.

Попробуем внести ясность в эту проблему и рассказать о том, что было скрыто от простых граждан «грозными охранителями многих бесполезных тайн СССР и России».

Для начала разберемся: кто же не хотел в СССР строить авианосцы? Но для этого придется сделать небольшой экскурс в историю и назвать некоторые имена.

Первыми в 1918 году начали создавать АВ ВМС Великобритании, переоборудовав в авианосный корабль линкор (ЛК) «Фьюриос». Как полагало руководство королевского флота, авианосцы требовались для решения вспомогательных задач, в частности ослабления атаками самолетов линейных сил противника перед главным артиллерийским сражением, а также для прикрытия собственных линкоров от ударов неприятеля с воздуха.

В Японии и США строить авианосцы стали позже, но концептуальные взгляды на их применение были близки с точкой зрения на сей счет британских адмиралов (с некоторым отличием в Стране восходящего солнца). Японские и американские флотоводцы считали, что все АВ должны действовать в виде единого оперативного соединения для нанесения наибольших потерь главным силам врага до начала линейного артиллерийского боя, а не распределяться по эскадрам ЛК.

Исходя из этого понятно, почему в «большой» 10-летней программе строительства советского флота 1938 года значилось 15 линкоров и всего два авианосца да и планировалось создание «плавающих аэродромов» не в первом пятилетии. Тогда все полагали, что АВ являются вспомогательными кораблями. Командование ВМФ СССР намеревалось возложить на них обеспечение ПВО линейных сил и ведение разведки. Оно полагало, что раз советский флот в ту пору должен в первую очередь решать задачу обороны своей прибрежной зоны в закрытых морях, ПВО и разведку может обеспечить в большей степени береговая авиация, а авианосцы надо иметь дополнительно, на всякий случай.

Чтобы предвидеть огромное будущее АВ и, следовательно, строить их вместо ЛК, надлежало быть столь же гениальным и авторитетным военно-морским деятелем, как японский адмирал Ямомото. Да и сама морская авиация ВМФ СССР имела в основном разведывательно-истребительную направленность и слабые ударные возможности (ударных машин менее 15% всего парка самолетов), причем дальнейшее ее развитие также предполагалось в том же ключе. Таким образом, бросать упреки в адрес руководителей СССР и ВМФ 30-х годов за недостаточное внимание к АВ нет никаких оснований.

Концепция вспомогательного назначения авианосцев реализовывалась и в начале Второй мировой войны. Самолеты британских АВ торпедировали три итальянских линкора в базе «Таранто» в 1940 году, подбили в Атлантическом океане в 1941-м немецкий линкор «Бисмарк», который был затем потоплен артиллерийским огнем, нанесли повреждение итальянскому линкору «Витторио Винето» у мыса Матапан (только быстрое восстановление боеспособности и близость базы спасли корабль от участи «Бисмарка»).

Японцы, воспользовавшись опытом англичан, нанесли удар авианосным соединением по Перл-Харбору в декабре 1941 года и вывели из строя все линкоры Тихоокеанского флота США, потопив и повредив восемь американских ЛК. Однако только после сражений в Коралловом море и у острова Мидуэй в 1942-м АВ стали основными боевыми единицами ведущих флотов мира, причем не как корабли сами по себе, а в качестве мобильных аэродромов для авиации. Именно она превратилась в главную силу на море, победившую сперва надводные корабли, а затем – с 1944-го и подводные лодки. Кстати, еще раньше – в 1939–1940 годах люфтваффе, а не немецкие танки разгромило сухопутные войска Польши, Франции и Великобритании.

Сбылись пророческие слова русского военно-морского теоретика Н. Л. Кладо, произнесенные им еще в 1910 году: «…когда воздушная сила преодолеет препятствия, которые мешают ее развитию (главным образом малую грузоподъемность), она сразу займет главенствующее положение среди средств ведения войны...»

Великая Отечественная заставила серьезно задуматься советских адмиралов. На севере транспортные конвои для СССР с оружием и стратегическими материалами из США и Великобритании несли основные потери не от немецких субмарин, а от германской авиации. На Балтийском море попытка вначале держать корабли в Кронштадте под защитой мощной ПВО привела лишь к гибели ЛК «Марат», одного лидера, нескольких эсминцев и подлодок. В дальнейшем только маскировка и перебазирование кораблей в Ленинград спасли их от неминуемого уничтожения люфтваффе. На Черном море, пока немецкая авиация находилась в Крыму, она полностью вытеснила наши надводные корабли и даже подлодки из зоны досягаемости ее самолетов, обеспечила блокаду и захват Севастополя. Вплоть до конца 1943 года появление днем на расстоянии действия машин люфтваффе даже соединения надводных кораблей Черноморского флота приводило к его гибели. Как выяснилось, обеспечить ПВО кораблям в море береговыми истребителями оказалось возможным лишь на удалении 50–100 километров от берега, да и то лишь в некоторых случаях.

Ставка на подлодки

Какие же уроки извлекли командование Военно-морского флота СССР и руководство страны в целом из опыта прошедшей войны?

Из неопубликованных записок начальника Главного управления кораблестроения ВМФ адмирала Н. В. Исаченкова известно следующее: «В июне 1945 года я был вызван к наркому адмиралу Н. Г. Кузнецову, который сообщил мне, что еще в начале года по указанию И. В. Сталина начались работы по проработке будущего флота. Сегодня И. В. Сталин меня спросил, какой главный вывод по идущим боям на море я сделал. Ответил ему, что подводные лодки и авиация стали главными силами на море. «Все-таки подлодки первые?». Я подтвердил это. «Странно, – ответил он. – Готовьте программу кораблестроения на 1945–1955 годы». Так что, Николай Васильевич, готовьте предложения в программу кораблестроения с учетом наработок комиссии вице-адмирала Абанькина».

Как видим, адмирал Н. Г. Кузнецов приоритет отдавал подводным лодкам, что несколько озадачило Сталина.

Комиссия теоретиков ВМФ под председательством вице-адмирала П. С. Абанькина представила в марте 1945 года «Соображения по наиболее рациональному соотношению количества кораблей различных классов на различных театрах и о целесообразности создания новых классов кораблей или слияния в один класс уже существующих». Этот документ долго имел гриф «Совершенно секретно», поскольку в нем анализировались возможные боевые действия ВМФ СССР против союзников по антигитлеровской коалиции на всех ТВД. При этом значение авианосцев по-прежнему определялось положениями старой концепции (ПВО и ослабление противника до решительного артиллерийского боя), но их соотношение в зависимости от театра уже было таким – один-два АВ на каждый ЛК. По минимуму предполагалось иметь девять ЛК и 13 АВ.

Особым «аппетитом» отличались подводники, потребовавшие развертывания до 430 субмарин с задачами борьбы с боевыми кораблями противника. Позже, уже при Н. С. Хрущеве, Н. Г. Кузнецов настаивал на строительстве 800 ПЛ, что вызвало ярость первого лица государства из-за огромных затрат и способствовало увольнению адмирала в отставку.

Таким образом, командование ВМФ СССР и после Великой Отечественной – в 1945-м делало ставку на подлодки, а авианосцы, как и в 20–30-е годы, рассматривало в качестве вспомогательных кораблей по сравнению с линкорами. В то же время политическое руководство СССР не считало эту концепцию правильной.

В сентябре 1945-го в кабинете Сталина заслушивался доклад Н. Г. Кузнецова по будущей кораблестроительной программе, которая, судя по запискам адмирала Н. В. Исаченкова, предполагала постройку к 1956 году четырех ЛК, 12 АВ, 94 крейсеров, 358 эсминцев и 495 ПЛ. Однако совещание сильно откорректировало эти планы. Коснемся лишь аспектов, связанных с АВ и ПЛ.

«Отойдя от первоначальной заявки, нарком ВМФ просил построить четыре больших и четыре малых АВ. И. В. Сталин ответил: «Подождем и с тем, и другим», – вспоминает Н. В. Исаченков. Затем, имея в виду потребности Северного флота, генералиссимус после короткого обсуждения резюмировал: «Построим две штуки малых». (Однако позже по настоянию судостроительной промышленности и при молчаливом согласии уже нового командования ВМФ авианосцы из программы исчезли.) Засомневался Сталин и в необходимости такого количества субмарин: «Нужно ли столько лодок вообще и особенно нужны ли большие подлодки?». Н. Г. Кузнецову удалось отстоять только часть ПЛ».

Кому же оказались не нужны мобильные аэродромы? Надо полагать – не Сталину, а судпрому и новому (после Н. Г. Кузнецова) командованию ВМФ. Например, все попытки адмирала Кузнецова организовать достройку трофейного немецкого авианосца «Граф Цеппелин» были отвергнуты Наркоматом судостроительной промышленности даже при наличии заключения Балтийского завода о возможности проведения необходимых работ.

Средство ПВО

В середине 50-х годов наступила научно-техническая революция и во всех странах, в том числе и в СССР, начался пересмотр значимости для будущей войны различных видов оружия. Даже в ведущих морских державах (США, Великобритания и Франция) на фоне всеобщей ракетно-ядерной истерии стали подвергать сомнению целесообразность существования АВ. В СССР появилось огромное число военно-морских специалистов, полагавших, что именно ракеты помогут наконец дешево «перегнать, не догоняя» традиционные ВМС ведущих морских держав.

В октябре 1955 года в Севастополе под руководством Н. С. Хрущева было проведено совещание членов правительства с руководящим составом Министерства обороны и ВМФ по выработке путей развития флота на предстоящее десятилетие. Мероприятие проходило под лозунгом «Прошлый опыт формирования боевых средств флота непригоден в новых условиях».

Вначале свой взгляд на эти проблемы высказал Н. С. Хрущев: «При современных средствах обнаружения, связи, мощных ракетных средствах поражения могут ли выполнять свои задачи надводные корабли при своих крупных размерах? Надводные корабли станут обузой… Верю в подводные лодки. Подводный флот и морскую авиацию надо сделать главной силой для борьбы на море… Прикрытие коммуникаций требует создания авианосцев для решения задач ПВО. Но эта задача не ближайшего времени. Возможно, целесообразно спроектировать и построить для начала один авианосец с целью накопления опыта для определения порядка дальнейшего их строительства, когда это потребуется…»

Министр обороны Г. К. Жуков высказал следующие взгляды: «…Решающее значение в войне на море будут иметь действия флотской авиации и могучее ракетное оружие… Для нарушения морских и океанских сообщений нужен мощный подводный флот… Авианосцы в ближайшее время строить не нужно. Наше стратегическое положение иное по сравнению с вероятным противником...»

Если бы маршал знал, что для реального нарушения коммуникаций вероятного противника (превышение потерь над новым строительством) в то время необходимо было ежемесячно топить транспортные суда суммарным водоизмещением более двух миллионов тонн, что требовало, по самым скромным подсчетам, поддерживать численность действующих ПЛ на уровне 1000 единиц и ежемесячного производства не менее 15 000 торпед, то он скорее всего отказался бы от постановки этой задачи ВМФ.

Наконец, по планам Генерального штаба предполагалось, что в случае возникновения войны между НАТО и Организацией стран Варшавского договора (ОВД) уже через две недели наши войска выйдут к побережью пролива Ла-Манш и приступят к его форсированию. Эта водная преграда рассматривалась тогдашними советскими стратегами как «широкая река», бронетанковая техника должна была ее форсировать на специальных быстроходных одноразовых средствах. А первые конвои из США смогли бы прибыть в Европу только через три недели.

Отдавая приоритет морской авиации как главной силе на море, военно-политическое руководство СССР либо отводило АВ только роль одного из средств ПВО (Н. С. Хрущев) для прикрытия неизвестно каких коммуникаций (ведь СССР имел их только на суше или в прибрежной зоне и они, конечно, не требовали АВ для прикрытия), либо полностью отрицало необходимость создания таких кораблей (Г. К. Жуков). Если бы они рассматривали авианосец как плавучий подвижный аэродром с целой дивизией морской авиации на борту, то целесообразность строительства даже небольшого количества АВ была бы обоснована ими же выдвинутым приоритетом морской авиации. Наконец, опасность поражения стационарных объектов ядерным оружием потребовала развертывания подвижной системы базирования флота. А ведь АВ фактически таковой и является. К сожалению, в выступлениях военных моряков, касающихся АВ, последние также рассматривались как средство ПВО различных соединений надводных кораблей.

Как видим, и в 50–60-е годы лидеры страны, не возражая в принципе против строительства АВ, просто не знали целей этого строительства. А вот военно-морские специалисты не могли (или не хотели?) правильно ориентировать правительство, оставляя его взгляды на АВ на уровне 20–30-х.

Фантастические предложения

Наконец в начале 70-х годов часть руководителей ВМФ СССР стали понимать, что «могучее ракетное оружие» само по себе не может решить всех проблем, возникающих в противоборстве с ВМС США даже у своих берегов, в том числе и с американскими авианосными ударными соединениями (АУС), для которых была создана очень хорошая система ПВО. Развернулись проектные работы по первым отечественным авианосцам, подобным АВ Соединенных Штатов.

В 1973 году готовый аванпроект авианосца с атомной энергетической установкой (АЭУ) проекта 1160 водоизмещением примерно 100 000 тонн оказался на столе у министра обороны СССР А. А. Гречко. Маршал тогда сказал: «Да чего вы там мудрите! Сделайте, как у американцев, вот с таким авиапарком». Он собственноручно на чертеже зачеркнул синим карандашом ракетный погреб с ПКР, так любимыми отечественными адмиралами, и написал состав авиагруппы: палубные бомбардировщики Су-24К, истребители и штурмовики Су-27К (тогда условное наименование «Буран») и ряд других самолетов. Глава военного ведомства сразу определил универсальное назначение корабля.

Гречко был единственным министром обороны СССР, который правильно разбирался во флотских вопросах и четко определял задачи отечественных АВ. К сожалению, после его смерти в 1976 году проект «прикрыли» и началась спекуляция на известных словах Л. И. Брежнева: «Авианосцы – это оружие агрессора». Кто это написал для генсека, в принципе неясно. Но поскольку Брежнев безгранично уважал Гречко и никогда не говорил ничего, не согласуя с Политбюро и, естественно, с ним, то вряд ли эта фраза могла принадлежать ему.

В конце 70-х годов ярый сторонник всякой фантастики (экранопланы, крупные боевые корабли на воздушной подушке, самолеты вертикального взлета и посадки и т. д.) новый министр обороны СССР Д. Ф. Устинов все же разрешил спроектировать и построить авианосец, который классифицировали как тяжелый авианесущий крейсер (ТАВКР). При строительстве он получил проектный номер 11435, а после 1991 года и свое заслуженное имя – «Адмирал Кузнецов» (полное имя длинное и не соответствует традициям русского флота). Однако еще на техническом задании на проектирование этого корабля рукой главкома ВМФ адмирала С. Г. Горшкова было написано: «Разместить 12–24 противокорабельных ракет, силовая установка котлотурбинная». Так что построить полноценный АВ опять не удалось.

Позже выяснилось, что запрет на АЭУ наложил Устинов, а Горшков не сильно возражал. Более того, он долго мучился, как бы его любимые ПКР соединить с самолетами АВ. По воспоминаниям начальника надводного управления 1-го ЦНИИ МО контр-адмирала Б. А. Колызаева, один из помощников Горшкова предложил рассматривать ПКР как невозвращаемые штурмовики, а корабельные истребители – как средство их обороны и сопровождения на маршруте полета к цели. «Вот теперь я знаю, для чего нам авианосцы!» – радостно ответил адмирал С. Г. Горшков.

Особым подходом к развитию ВМФ и вообще к надводному флоту отличался адмирал Н. Н. Амелько – заместитель начальника Генерального штаба по ВМФ (1979–1986). Он во все мыслимые и немыслимые инстанции писал вплоть до самой смерти: «Надводные корабли водоизмещением более 2000 тонн – это глупость и ненужные стране расходы, а строить надо подводные лодки».

Оригинальным «подходом» отличился и первый заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал Н. И. Смирнов (правда, многие флотоводцы потом говорили, что это все были идеи Горшкова), который лично курировал в 80-е годы разработку «броненосного ракетного крейсера» водоизмещением 100 000 тонн с 1000 ударными ракетами, своеобразное возрождение японского суперлинкора типа «Ямато». А ведь этот корабль вместо АВ Главный штаб ВМФ продолжал поддерживать и проталкивать в программы военного кораблестроения под видом «ракетного крейсера береговой обороны» вплоть до середины 90-х годов. Составители этих программ еле отбились от столь странных идей. Естественно, министры обороны СССР, хорошо разбиравшиеся только в танках и артиллерии, безоговорочно верили руководству ВМФ, а оно иногда рождало весьма странные идеи.

Владислав Никольский , доктор технических наук, профессор
Николай Новичков , кандидат технических наук