Ученикам из благополучных семей некомфортно за одной партой с трудными подростками
Вопрос о введении обязательных уроков по религии вызывает яростные cпоры. Многие считают, что образование должно быть светским, а для погружения в Закон Божий следует посещать воскресные школы или отдать ребенка в православное учебное заведение.
В столице открывается все больше православных школ — всего около 30. Что представляют собой данные заведения, как, чему и кого учат в них в наше время, выяснил корреспондент «МК».
— Мы из православной школы попросту сбежали в обычную районную, — рассказывает Ольга, мама 6-классницы. — Вся наша семья — это глубоко верующие люди, поэтому и решили отдать ребенка в православное учебное заведение. Возможно, нам не повезло, но получить нормальное образование в нашей школе было просто невозможно. Среди учеников класса было очень много трудных подростков, которые буквально срывали уроки, да и учителя по основным предметам у нас работали очень слабые, математику вообще пригласили вести церковного сторожа. Сейчас мы учимся в обычной школе и посещаем воскресную, на мой взгляд, это лучше, чем отдать ребенка в православное заведение и остаться без нормального среднего образования.
В данный момент все православные школы в Москве являются частными учебными заведениями. Если школа аккредитована, то она должна получать финансирование от государства. Но для православных школ по-прежнему действуют старые нормативы. Несмотря на то что в 2012 году в действие вступила новая редакция Федерального закона «Об образовании», по которому гарантировано бюджетное финансирование частных дошкольных, начальных и средних учебных заведений, московские чиновники не спешат выделять на поддержку православных школ дополнительные субсидии.
— Сегодня размеры финансирования православных школ минимальны по сравнению с государственными школами, — объясняет директор православной школы в Бирюлеве отец Димитрий Конюхов. — Причем денежные средства на ремонт, коммунальные услуги и приобретение оборудования не выделяются вовсе. При этом православные школы полностью выполняют государственный заказ, а финансирование должно выделяться на ученика вне зависимости от организационно-правовой формы школы, в которой он обучается. Тем более что в православных школах учится много детей из малоимущих семей, сирот и инвалидов. А на деле получается, что если школа не имеет конкретного благотворителя, то ее финансовое положение оказывается крайне стесненным.
В данный момент Департамент образования Москвы ежегодно выделяет на каждого учащегося обычной государственной школы около 123 тысяч рублей, на ученика православного учебного заведения приходится в два раза меньше — около 60 тысяч рублей. Часть денег ряд православных школ также получает от пожертвований родителей, но в большинстве случаев эти суммы не велики. Помимо нехватки финансирования работа православной школы осложняется еще и особым контингентом детей, в них обучающихся. Практически половина учеников православных школ — это дети, обучение которых в обычных школах по разным причинам нежелательно. Православные школы имеют договоры о сотрудничестве с детскими домами и приютами для несовершеннолетних. С трудными детьми приходится работать по индивидуальным планам, они часто срывают уроки и мешают учиться более успешным ученикам.
— Действительно, существует тенденция отдавать в православные школы детей, для которых обучение в массовых школах по тем или иным причинам нежелательно, — объясняет Конюхов. — Количество таких детей порой может достигать половины от общего состава учащихся. В наших школах наполняемость классов меньше — и есть возможность заниматься с такими учениками по индивидуальным планам, хотя в идеале ставится цель подвести их к общему уровню для успешной сдачи итоговой аттестации. Многие православные школы имеют договоры о сотрудничестве с детскими домами, приютами для несовершеннолетних. Очевидно, что уровень подготовки у таких детей ниже, чем у детей из полных семей. По мнению Димитрия Конюхова, несмотря на различные сложности и проблемы, уровень преподавания и подготовки учащихся в православных школах в последние годы все же повышается.
— Православные школы стремятся не просто соответствовать государственным стандартам, но и быть в авангарде педагогического процесса, — объясняет отец Димитрий. — Школы стараются принимать на работу высококлассных опытных педагогов, однако из-за нехватки финансирования не всегда могут предложить им высокий уровень заработной платы. С точки зрения обучения православные школы отличаются подходом к преподаванию ряда предметов. Например, на уроках биологии мы напоминаем детям о сотворении мира Богом, а другие точки зрения и концепции показываем в качестве гипотез, каковыми они и являются. Более углубленно преподаются гуманитарные дисциплины: история, литература. В нашем учебном заведении мы наряду с церковнославянским, греческим, английским языками не первый год углубленно изучаем китайский язык. Кроме того, в православных школах ведется воспитательная работа с учащимися. Целью ставится не просто наполнение детей знаниями, но образование человеческой личности, которая бессмертна и неуничтожима. В результате обучения дети должны поставить перед собой главный вопрос: «Зачем я живу?» — и, конечно, ответить на него, то есть учащиеся должны задуматься о смысле своей жизни.
Однако не во всех православных школах все так радужно. Некоторые подобные заведения представляют собой настоящую шарашкину контору под видом православия.
— Православные школы в столице очень разные, я, например, столкнулась с заведением, представлявшим собой натуральную шарагу под видом православия, — рассказывает Светлана Фефилактова, работавшая учителем русского и литературы в одной из православных школ на юге Москвы. — По большому счету наша школа напоминала исправительное учреждение из-за большого количество трудных учеников. С верой ситуация в школе тоже была странная, знаю, что многие старшеклассники этого заведения проповедовали учение Кришны. Да и священника, который руководил школой, многие обвиняли в лицемерии и гордыне. Меня почти сразу попросили работать в школе завучем, хотя никаким опытом подобной деятельности я не обладала. К счастью, на данный момент эту школу закрыли, но в целом родителям нужно очень внимательно относиться к выбору учебного заведения, если они хотят отдать ребенка в православную школу.
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в
Вопрос о современной православной школе в России - живой, острый, болезненный, запутанный и сложный. Многие приходы сейчас озабочены созданием таких школ, но священникам не всегда ясно, благословлять ли им своих прихожан отдавать детей в подобные школы, которые чаще называются гимназиями (хотя название это совершенно условное), или, наоборот, всячески отговаривать их от этого шага, так как многие родители уже «обожглись» на таких школах.
Я, к сожалению, не слишком хорошо знаком с другими гимназиями, поэтому буду говорить об опыте нашей православной общеобразовательной школы Свято-Владимирского учебного центра. Но я уверен, что многие проблемы, с которыми мы сталкиваемся, - общие для всех православных школ.
Дело в том, что, создавая так называемые православные гимназии, мы не осознавали, да и теперь еще не до конца осознаем, что мы включились в создание совершенно новой системы школьного образования и воспитания, аналога которой нет в истории педагогики. Поэтому с таким величайшим трудом эти школы создаются. Они и очень быстро распадаются (то есть прекращают свое существование или перестают быть православными), так как, не осознав некоторых теоретических предпосылок и не начав решать кардинальные проблемы по-новому, ничего невозможно сделать - многие старые привычные формы просто не действуют.
Наша школа задумывалась как традиционная: мы собирались создать некий образец гимназии, основываясь на традициях православной России, - и в результате появился новый тип школы, который вырос не столько из обычного понимания школы, сколько из понимания Церкви.
Сама школа стала основываться на жизни Церкви, она явилась продолжением деятельности Церкви, ее возрождения, проповеди, становления. И вместе с возрождающейся Церковью стала возрождаться и школа. Эта школа основывается не только на образовательном принципе, но прежде всего на принципе церковном, принципе соборно-евхаристическом, принципе евангельском.
Наша главная цель - воспитать тех, кто пришел в православную школу, членами нашей Церкви. Мы не ставим задачи сделать школу для вундеркиндов, к примеру, специальную школу по иностранному языку или математическую школу. Православные гимназии - это не спецшколы. (Существует только одна православная классическая гимназия - отца Алексия Сысоева в Ясенево - как попытка возродить классическое образование в России.)
В отличие от обычного школьного образования, основополагающей идеей нашей школы выступает церковность. Ее воспитанники - это новые члены Церкви, которые, выйдя из православной школы, не сломаются под натиском греховного мира, обольщений, страстей, лжи и т. п. И при этом новые члены Церкви не должны быть воспитаны в отчуждении и агрессии к окружающему миру. Последнего было бы не избежать, сделав из школы замкнутое пространство, воспитывая в учениках сознание собственной элитарности, превознесенности над этим миром либо, наоборот, формируя запуганных, озлобленных и замкнутых людей. Такую цель, слава Богу, ни одна православная школа перед собой не ставит.
Итак, наша школа с самого начала мыслилась как церковная, то есть имеющая своим основанием те принципы, которые заложены в жизни самой Церкви и конкретно в жизни прихода. (Кстати, мне кажется, что только те школы, которые выросли из прихода, существуют неразрывно с приходом, - те школы держатся, развиваются, укрепляются; а школы, которые возникли в стороне от прихода, лишь с привлечением, так сказать, священника, - эти школы распадаются или едва существуют. Так мне кажется. Но повторяю: я недостаточно хорошо знаю жизнь других школ, поэтому, возможно, я ошибаюсь.)
Обычная общеобразовательная школа советского образца как структура имела четыре уровня: администрацию, учителей, учащихся и родителей. И между всеми уровнями выстраивались определенные барьеры, которые, с одной стороны, помогали администрации и учителям управлять учениками и родителями и при необходимости очень хорошо от них защищаться, с другой стороны, конечно, делали школу сферой отчуждения, где ученик всегда в оппозиции к учителю, учитель - к администрации, а администрация, в свою очередь, - ко всем без исключения родителям. Эти барьеры являются основным дисциплинарно-педагогическим управленческим инструментом старой школьной системы.
Так вот, православная школа сознательно или бессознательно идет на слом этих барьеров, так как мы все - и учителя, и ученики, и родители - члены единой Церкви (а у нас - и единого прихода) и у всех нас Единый Учитель - Христос. И для православной школы это стало настоящей радостью и главной трудностью, которую многие не смогли преодолеть и даже просто осознать. Это принципиально важно, что мы находимся в едином духовном пространстве. Каждый из соучастников учебного процесса является друг другу братом или сестрой. Дети, родители и учителя причащаются из одной Христовой Чаши, и Христос всех соединяет между собой, делая каждого - и учащегося, и учащего, и родителя - соработником в едином духовном деле. Мы хотим, чтобы наши ученики осознавали свое присутствие в школе не просто как учение, а как духовный труд, как свой маленький духовный подвиг, как дело христианское, дело церковное.
Еще совсем недавно, около десяти лет назад, об этом мы и мечтать не могли. Был приход, который сложился и укрепился в приснопамятное брежневское время под духовным руководством протоиерея Сергия Романова. Мы, т. е. прихожане-педагоги и родители, вели посильную катехизацию по домам.
У нас тогда уже была воскресная школа, иконописный детский кружок и кружок церковного пения. На Рождество и на Пасху устраивались детские праздники и прекрасные спектакли. Летом обычно организовывали что-то вроде детского лагеря. Это было очень благодатное время - время, когда плоды этого делания были явными: приход сплачивался, дети удивительно мужественно в условиях светских школ несли свой христианский крест и отстаивали свою веру.
И конечно, все тогда и предположить не могли, что совсем скоро появятся огромные возможности организации своей школы - со своей концепцией, со своими принципами. Такое время пришло. Школа была создана, разработана концепция, провозглашены принципы и идеалы. Реальный опыт прошлых лет давал уверенность, что теперь все будет еще лучше и плодотворнее, чем раньше.
Мы твердо решили, что в нашу гимназию будем принимать детей только из церковных семей или, как исключение, детей, родители которых твердо встали на путь воцерковления. Принцип приема всех желающих был отвергнут сразу - и я думаю, что это было правильно, т. к. в этом была большая опасность развалить еще не начавшееся дело.
Очень многие родители желают пристроить своих детей в хорошее место, дать им христианское воспитание и образование, но они не понимают при этом, что христианством нельзя заниматься - христианством надо жить. Обычный аргумент таких родителей: «Ну, нам уже поздно меняться, в церковь ходить нет времени. Бог у нас в душе. А в советской школе плохо: там мат, драки, воровство, разврат и т. д. - а мы хотим, чтобы наши дети изучали Закон Божий и выросли хорошими людьми».
Дети на первых порах действительно очень восприимчивы к Слову Божию, к богослужению, к молитве. Но если они в школе слушают о том, как важно жить по заповедям, как важно жить единой жизнью с Церковью, со Христом, а дома в своей семейной реальности видят, что родители не придают никакого значения духовной жизни, а то и просто живут открыто по-язычески и могут даже посмеяться над святыней, то рано или поздно ребенок начинает жить двойной жизнью, лицемерить, и такое «православное воспитание» может закончиться фарисейством для ребенка, а для православной школы - крахом, что и происходит во многих случаях. Нам казалось, что мы предусмотрели этот очень важный момент и все должно пойти по правильному пути.
Было решено, что православная гимназия - это общее дело прихода, родителей и детей. Это совместное духовное строительство, подобное устроению приходской и семейной духовной жизни. Это очень важный принцип для нас. Он фундаментальный. Апостол Петр в своем Первом послании говорит: «…вы, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный» (1 Пет. 2, 5). Поэтому школа должна жить общей жизнью прихода и семьи и сама стать их подобием. Для этого преподавателям, родителям и детям необходимо духовно трудиться, иметь духовное единство, вместе молиться, каяться, причащаться.
И этим действительно рушились страшные баррикады, которые воздвигла советская школа между учителями и учениками, родителями и школой. Нам представлялось (и это действительно так), что литургическое общение явится самым плодотворным моментом нашего единения и сотрудничества. Тем более что обычно в православных школах наполняемость классов не очень большая, около 10 человек, что должно делать общение учителя с учащимися дружески-семейным.
Был разработан учебный план, который включил в себя, помимо базового компонента, конечно, Закон Божий, несколько иностранных языков (новых и древних), церковное пение, церковное шитье и другие так называемые гимназические предметы.
Тут нужно сказать, что в основе идеи создания православной школы было желание уберечь наших детей от той действительно растлевающей обстановки, которая существует в государственных школах. Но эйфория, с которой создавалась наша школа, конечно, вскружила нам голову и мы замахнулись на нечто, может быть, непосильное для нас, а главное, для наших детей, которые оказались совершенно не готовыми к такому напряженному учебному плану. (Мне сейчас кажется, что, может, и не нужно в современной школе изучать древние языки, когда дети и по-русски говорят коряво, но это другой вопрос.) Выяснилось, что эйфория сказалась не только в этом.
Итак, концепция была разработана, принципы провозглашены. Родители забрали своих детей из государственных школ и привели в нашу гимназию. Первый год был удивительным для всех. С Божьей помощью все получилось, как и мечталось: у преподавателей - удивительный подъем, у детей - желание учиться, у родителей - готовность все свободное время посвятить гимназии. Было такое чувство, что Господь совсем рядом и все восполняет, все устраивает. (Вообще, конечно, все делалось, как часто у нас бывает, на скорую руку: надо было поскорее все устроить - ведь неизвестно, что будет завтра).
Хорошие люди пришли к нам работать, православные, знающие свой предмет, но, к сожалению, не имеющие опыта преподавания в школе. Все это было неощутимо в первое время - слишком велика была радость нового дела. Потом это очень больно отозвалось на всем учебно-воспитательном процессе.
Мы слишком быстро похоронили советскую школу, радостно отряхнули ее прах с наших ног и совсем не заметили тот колоссальный положительный учебно-методический, административный и даже воспитательный опыт, которым она обладала. Нам казалось (а многим так и продолжает казаться), что раз мы все православные, то у нас все будет хорошо и мы победим. Но реальность оказалась несколько иной.
Прежде всего, по прошествии некоторого времени выяснилось, что наши православные дети совершенно не умеют себя вести. Более того, когда с нашими учениками оказываешься в общественном месте, например в метро или в музее, ведут они себя не просто плохо, а так, что выделяются своим диким поведением по сравнению с детьми неправославными. И на уроках у нас стало возможным то, что в обычной государственной школе совершенно недопустимо.
Дети не реагировали на замечания педагогов, не здоровались со старшими, в урочное время ходили по классу и т. д. Учителя, которые в школе раньше не работали, не в состоянии были наладить дисциплину во время уроков. Тем более что все учителя страшно боялись таких непопулярных «советских методов», как выставление «двойки», запись в дневнике, вызов родителей и т. д. Дисциплина подрывалась еще тем, что наши православные родители приводили ребенка в школу, когда хотели, а когда не хотели - оставляли дома или, что еще «лучше», водили в храм вместо уроков - по их мнению, это было важнее. Мы сначала не поняли, в чем дело, почему происходит так, что мы получаем совершенно обратный эффект. Но мы старались быть внимательными к себе, и все прояснилось.
Оказалось, что принцип семейственности был воспринят нами не в смысле особенной ответственности и духовного родства, а в смысле панибратской вседозволенности, и особенно это касалось родителей. Вообще я сейчас скажу об очень важной проблеме, которая касается современного состояния приходской жизни в нашей Церкви и которая определяет очень многие проблемы в нашем так называемом церковном возрождении.
Коммунистическая формулировка, что Церковь существует для «отправления религиозных потребностей», точно отражает сознание советского и постсоветского человека. Давайте задумаемся и спросим себя: зачем мы ходим в Церковь, зачем мы молимся, исповедуемся, причащаемся? В чем для нас заключается духовная жизнь? И если мы будем честны, то в большинстве случаев окажется, что в храм мы ходим только для себя, т. е. чтобы у Церкви получить, взять, унести и таким образом устроить свою жизнь. И чаще всего нам нет серьезного дела до тех, кто молится рядом с нами, т. к. молитва - это тоже наше личное дело.
Все очень просто: мы пришли в Церковь получить, Церковь должна нам дать. И все существует для нас: и община, которая должна о нас заботиться; и духовник, который обязан нас окормлять; и гимназия, которая должна взять на себя все наши родительские тяготы. А на самом деле все должно быть наоборот: это мы должны стремиться отдать себя Богу и ближним, это в нас нуждается приход, это мы - «живые камни», без которых не может строиться здание Церкви. Очень низкий уровень церковного сознания, духовное потребительство современных православных людей - вот что прежде всего тормозит возрождение нашей Церкви. Это очень серьезная проблема, которую нам всем надо решать.
Вот обычная картина, которую постоянно наблюдаешь в храме. На службу приходит семья с детьми, и родители сразу стараются отойти от детей подальше. Дети бегают по храму, мешают всем, толкаются, а родители благоговейно замерли в молитве, ничего не видят и не слышат - им нет никакого дела до того, что другие не могут молиться из-за их детей. Им все равно: они пришли получить, и они «свое возьмут». И дети, которые веселились во время богослужения, толкались, выбегали, совершенно не молились, бездумно причащаются.
Потом эти дети приходят в православную гимназию и ведут себя так, как они вели себя в храме, ведь жизнь гимназии (это наш принцип!) - продолжение церковной жизни. И родители недоумевают, почему к ним претензии (ведь мы же все свои!), почему никто не хочет понять их, пожалеть, они же всей душой решили переложить свои заботы на хрупкие плечи только что образованной православной гимназии, которая еще должна хоть что-нибудь заплатить за работу преподавателям.
Дети воспринимают школу как место, куда их поместили, чтобы избавить от всех проблем, в том числе и от учебных. Приходится преодолевать у детей и, конечно, у родителей странный «православный» принцип, что для ребенка главное - читать по-церковнославянски и знать гласы, а «что сверх этого - то от лукавого». И когда приходится исключать за неуспеваемость, родители и дети возмущаются: «Как? Нам придется идти в эту ужасную государственную школу, где над нами будут издеваться, где мы погибнем?» Вот такая спекуляция. На самом деле в государственной школе многие наши воспитанники проявили бы себя гораздо лучше, чем у нас: там они были бы более ответственными и дисциплинированными.
С еще более опасной ситуацией мы столкнулись на уроках Закона Божьего. К нашему удивлению и тревоге, мы стали обнаруживать сильное охлаждение и равнодушие наших учеников к вероучительным предметам и молитве. Молитва перед уроком и перед едой превратилась в кощунственную скороговорку. На уроках по Закону Божьему не было страха Божия и дети из церковных семей стали красоваться друг перед другом своим «бесстрашием» и кощунством. Это очень опасное явление, которое можно наблюдать во многих православных школах. Оказалось, что мы в своих концепциях и принципах забыли об очень важных вещах.
Мы думали, что духовная жизнь наших детей в основном формируется в семье и храме. Наше дело образовать их в Законе Божьем, объяснить им события Священной истории. Но наши дети стали воспринимать эти духовные дисциплины внешне, не прилагая никакого духовного труда, только через интеллект, минуя душу и сердце. Десять лет назад за такие занятия многие заплатили бы отчислением из института, лишением работы, а может быть, и тюрьмой. А теперь это слишком легко дается.
То духовное богатство, которое мы имеем благодаря крови мучеников и подвигу преподобных, наши дети получают с удивительной легкостью и безответственностью. Они могут подробно объяснить чинопоследование богослужения, растолковать Символ веры, много рассуждать на евангельские темы, но в реальной жизни они совсем другие, живут другим. Возникает какая-то брешь между церковной молитвой, причащением и тем, что в действительности наполняет их жизнь. Получается, что, когда они учились в государственных школах, им приходилось по-настоящему отвечать за свое православие, отстаивать его. В среде, далекой от Церкви и часто враждебной, дети проявляли себя христианами, а в православной школе, среди таких же детей, они, с одной стороны, чувствуют себя «избранным стадом», превозносятся, а с другой стороны, красуются друг перед другом отсутствием благоговения и дерзостью.
Я хочу оговориться. Не подумайте, что в нашей православной гимназии собрались самые злочестивые и бесчинные дети, которые только и делают, что нарушают дисциплину и богохульствуют. Я сейчас говорю о тех росточках, о тех «цветах зла», которые неожиданно для нас стали вдруг появляться, о тех тенденциях, которые могут развиться, если их не увидеть сразу и не искоренить. Что же делать в подобной ситуации?
Оказалось, что мы лишили детей очень важной области жизни - душевной. Мы учим детей реализовывать себя в области интеллектуальной - это учеба, языки, кружки и т. д. Они это воспринимают в меру своих способностей: кто-то лучше, кто-то хуже. В области духовной - Закон Божий, молитва, храм.
К духовной жизни дети пока еще не способны в той степени, в которой мы от них ожидаем. Духовная жизнь - это долгое восхождение к зрелости в меру возраста Христова. А ступенька к жизни духовной - правильно устроенная жизнь души. Здоровое душевное устроение приведет к началам устойчивой, трезвенной духовной жизни. Детям нужны реальные общие интересные дела, в которых они могли бы проявить себя, хотя бы пока еще просто как порядочные люди, которые не предадут товарища, помогут другу, простят обиды; дела, которые научат их дружить и дорожить друг другом. Что здесь можно предложить?
Это, конечно, паломничества и походы - такие, в которых детям надо будет что-нибудь преодолеть. Это может быть школьный театр или свой литературный журнал (в нашей гимназии мы стали издавать журнал «Гимназист»). И что еще очень важно - это участие детей в храмовом богослужении. В нашем приходском храме суббота - это особый день, когда богослужение готовят дети, они звонят на колокольне, читают и поют на клиросе. Они чувствуют в этот день свою ответственность за храм и службу и молятся по-настоящему.
Проблем и неожиданностей будет еще, наверно, очень много, я затронул только некоторые. Мне кажется, что для Церкви создание своей православной школы - это самая главная задача после задачи устроения приходской жизни. И те приходы, которые собираются создавать такие школы, берут на себя очень тяжелый крест. Сейчас в России всего-то около 60 православных школ, очень разных по уровню, и тенденции к росту их числа нет.
Это действительно очень трудное дело, и поэтому по-настоящему горько и обидно, что нам уделяется мало внимания со стороны наших епископов, что Архиерейский собор, который рассматривал вопросы образования, ограничился только проблемами духовных семинарий. Православными школами никто не занимается, кроме государственных учреждений образования. С ними мы гораздо теснее связаны, так как зависим от них материально и законодательно. А Отдел по религиозному образованию и катехизации даже связи не наладил между православными школами Москвы. В материальном отношении - мы нищие.
Поэтому те приходы, которые, несмотря ни на что, в своих помещениях организуют школу, а не магазин, по-настоящему служат Церкви. Это подвиг сейчас - спасти наших детей. И создание церковной школы - это дело не частное, а общецерковное.
Для того чтобы наши школы имели юридический статус и могли выдавать диплом государственного образца, чтобы православное образование было признано соответствующим государственному стандарту, мы, живя в секулярном мире, обязаны выполнять тот базовый компонент, который разработан самим государством, часто настроенным к Церкви очень агрессивно.
Сами мы пока не в состоянии разработать свой базовый компонент. Того, что называлось бы православным базовым учебным компонентом, просто нет. Есть отдельные авторские программы, есть попытки инноваций, учительских, личных, но комплексных программ не существует. У нас просто нет таких православных педагогических научных институтов, которые бы этим занимались. Разрозненные усилия отдельных лиц пока не привели к серьезному результату.
И поэтому каждая школа пытается в подобных условиях осмыслить для себя такую проблему: как преподавать предмет, делая его христианским, назидательным, духовным и культурообразующим; что сделать для того, чтобы сам предмет формировал ученика как православного христианина, формировал не просто мировоззренчески - хотя это тоже очень и очень важно, - но и духовно, т. е. созидал душу ребенка. Следует стремиться к тому, чтобы школьные предметы стали частью образования в христианском понимании этого слова как однокоренного со словом «образ».
Таким образом, новый тип школы, о котором мы говорим, пытается сочетать в себе очень многое. Это и традиционные образовательные ценности, и таинственная евхаристическая жизнь Церкви, это и творческая активность самих детей, включенность их в творческий процесс сотрудничества с учителем. И я думаю, что, несмотря на все переживаемые нами трудности, мы вправе связывать с такой школой большие надежды.
Где сегодня ребенок может получить хорошее среднее образование? Есть ли преимущества у православных школ и школ-пансионатов перед общеобразовательными? Есть ли необходимость в преподавании Закона Божьего в школах и как его преподавать? На эти и другие вопросы Pravda.Ru ответила мама одиннадцати детей, кандидат политических наук, член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви, председатель правления Православного благотворительного фонда "Хочу верить", координатор проекта "Православный продукт", автор и ведущая программ на православной радиостанции "Радонеж" Юлия Павлюченкова.
— Религиозное мировосприятие, как мне представляется, может быть православным, для кого-то мусульманским, может быть, иудейским, но это домостроевский подход к семье. То есть семья — это малый храм, малая церковь. В семье каким-то образом родители не просто воспроизвели, репродуцировали себя, но и заложили что-то в детей, — они растут, как растут в саду цветы, и вы за них несете ответственность перед Господом.
— Я сделаю акцент. Чтоб деревья хорошо росли, надо поставить шпалеры, привязать их ветки к струнам на этих шпалерах для того, чтобы они хорошо росли и плодоносили хорошими плодами, надо их прививать, надо очень серьезно и тщательно смотреть за садом, и это очень болезненная зачастую для растений операция.
— Один из журналистов сказал, что воспитание — это всегда насилие над природной стихийной личностью, потому что это неким образом воплощение в образ. Образование — от слова "образ", и вы несете ответственность за это.
— Сегодняшняя школа не продолжает воспитывать, школа несколько лет назад отказалась от функций воспитания и взяла курс на образование. Сегодняшняя школа — это место, где дети проводят время, что очень удобно для занятых родителей, где дети что-то изучают, зачастую не очень понятно, что. Потому что мы с вами изучали совсем другое и в совсем другие годы, и были другие классы.
Я всегда старалась, чтобы все мои дети учились в православных школах. Я очень ценю, очень люблю все те школы, с которыми пересеклась жизнь, судьба нашей семьи — это и Плескова, это и школа при Свято-Николо-Шартомском монастыре, это и очень хорошая школа в Пушкинском районе, школа в Новокосино "Триозерье", "Алексеевская пустынь" с отцом Петром, дай Бог ему здоровья, терпения, многая лета.
И вот все эти школы — это школы, которые обогатили, которые дали возможность, которые подставили плечо, и в которых в разное время учились мои дети. Я с ужасом знаю, что происходит в общеобразовательных школах, хотя есть и неплохие школы, есть школы, которые имеют очень качественных педагогов, но нам надо помнить, что царствие небесное зарабатывается, и не ожидать, что ты приведешь даже в православную школу своего ребенка, а тебе через 10-11 лет отдадут ангела. Так не будет.
Какая бы замечательная школа ни была, не надо списывать влияние родителей и семьи. И, наверное, неправильно ждать от школы того, что, отдав на воспитание ребенка туда, потому что ребенок проводит в школе все-таки зачастую пять дней в неделю с утра до вечера, мы получим потом человека, который будет в православных традициях жить, который будет эти православные традиции поддерживать, передавать.
Вообще я сторонник образования школ закрытого типа, то есть школ-пансионов. Объясню, почему. Если уж мы говорим о передаче традиций, если мы говорим о качестве образования, то погружение в образовательную и проектную деятельность, которая сейчас актуальна и интересна как раз в школах, возможно при полноценной загрузке ребенка. То есть я сторонник того, чтобы, как минимум, школа была полного дня, чтобы именно там были кружки, чтобы именно там было и смысловое наполнение для ребенка, потому что именно так можно передать информацию и качественно проверить ее усвояемость.
— Это похоже на кадетские корпуса, если я правильно понимаю.
— В какой-то степени, да. Достаточно того, что ребенок в возрасте от 12 лет будет появляться дома в субботу-воскресенье, участвовать в богослужении вместе со своими родителями и семьей. На мой взгляд, мальчики уж точно с 11-12 лет в состоянии познавать, получать науку в таком формате.
— Л иберальные товарищи набросились с кулаками на нашего нового министра образования Ольгу Васильеву за два императива, которые она дала в своем первом выступлении, в открытой лекции. Во-первых, она выступила за то, чтобы реабилитировать то, что было хорошего в советское время, а не огульно все судить, она напомнила, что патриотизм как таковой появился вообще в советские времена. А второе, она сделала акцент именно на православном образовании в школе, что оно необходимо, как дух. Как вы это прокомментируете?
— Я считаю советский период отличным периодом нашей истории: были и пионерские организации, и комсомольские организации, и участие пионеров в социальных проблемах, и зарницы, и походы, и многие вещи, которые были в пионерских организациях. Я знаю, что многие скажут, это же было еще раньше, у скаутов, но мы являемся рожденными в СССР, и нельзя говорить о том, что это детство было плохое. Это неправда. Мое детство было отличным. И сегодня я — продукт СССР, можно так сказать, потому что именно пионерская организация научила и приучила меня к ответственности, к серьезности. Понятно, что родители, и все остальное сыграло роль, но и пионерская организация тоже.
— Сейчас, имея уже очень непростой и большой опыт взаимоотношений с системой министерства образования, я скажу так, что я научилась передавать детям, и своим, и чужим, православную традицию не только через преподавание Закона Божьего. Я знаю, что можно огромное количество предметов, например, русский язык, природоведение, естествознание, химию, физику, географию, использовать для того, чтобы рассказать о Боге, потому что есть шестоднев, потому что есть сотворение мира, и мы можем вместе с детьми ежедневно наблюдать огромное количество явлений, огромное количество природных моментов, которые подтверждают каждый день, каждый миг присутствие Бога в нашей истории, в нашей жизни.
Вопрос в том, что требуется люди, способные преподавать Закон Божий. То, как это делается сегодня, не всегда и не везде соответствует правильному, с моей точки зрения, преподаванию. Вопрос, кто будет преподавать? Вопрос, какие ценности этот педагог будет нести, будет ли он сам разделять ценности, или для него будет без разницы — отчитать Закон Божий или отчитать основы какой-нибудь другой религии? Будет ли эта женщина, чаще всего педагог у нас сегодня женщина, разделять те позиции, которые пропагандирует православное христианство?
Я знаю родителей, которые отказались в школе от преподавания их детям Закона Божьего, зная о том, кто будет преподавать. Я понимаю, что они берут полную ответственность на себя, на свою семью. Слава Богу, это православные, крепкие, хорошие семьи, но мы же говорим про общее количество людей. Я поддержу такое начинание, потому что мы не знаем, где ребенок встретится с Богом, мы не можем сказать, какое место выберет Господь для первой встречи, и допущу, что именно что-то, рассказанное пусть даже не идеальным педагогом, заинтересует ребенка и посеет зерно православия в его сердце.
Подготовила к публикации Мария Сныткова
Беседовал Александр Артамонов
"Общеобразовательные школы в России вызывают у
Юлия Семенова
Какую школу выбрать для своих детей? Выбор сегодня есть. Школы частные и государственные предлагают углубленное изучение любых предметов, разнообразные методики преподавания, индивидуальный подход к детям, кружки после уроков и многое другое. Но верующие родители обязательно задаются вопросом: а может, их детям будет лучше в православной школе?
Учеба как большая проблема
Однозначно ответить на этот вопрос вряд ли получится: очень разные у каждого из нас дети, и одного рецепта для всех быть не может. Что хорошо или приемлемо для одного ребенка, может совсем не подойти другому. Поэтому нам, родителям, придется все равно самостоятельно решать: в какую именно школу, православную или обычную, лучше отвести сына или дочь. Я же лишь поделюсь своими размышлениями, родившимися в результате многочисленных попыток найти подходящее учебное заведение для своей дочери.Итак, до тех пор, пока мы не перевели дочку в православную гимназию, отношения со школой у нее складывались непросто. Где бы она ни училась - а школ было три всего лишь за пять с половиной лет - проблем при обучении в каждой из них оказывалось так много, что приходилось подыскивать другое учебное заведение.
В престижной для нашего города гимназии дочери уже в первом классе пришлось несладко. Учиться на одни пятерки у нее не получалось, а именно за достижения в учебе уважала и ценила детей учительница. Не попавшим в отличники она, не скупясь, ежедневно ставила тройки и двойки, чем изо дня в день убивала желание учиться. Принцип ее работы, кстати, довольно распространенный в современной школе, был прост - больше требовать. А уж как эти требования будут выполняться - забота учеников и их родителей. Тогда стало понятно, почему большинство наших знакомых пользуются услугами репетиторов уже в начальной школе. Видимо, правы те, кто утверждает, что в первый класс ребенка надо вести, в первую очередь, к хорошему учителю, невзирая на статус школы.
Следующая школа была частная, в ней было очень хорошо, но для нас это «хорошо» продолжалось недолго. В отличие от распространенной в большинстве школ системы воспитания, которую условно можно назвать карательной (когда за каждым промахом следует наказание), здесь отдавали предпочтение поощрительной. Детей за любое достижение, пусть и небольшое, хвалили, давали призы. В начальных классах такой подход оправдывал себя. Но постепенно творческий подход педагогов сошел на нет. Когда стало понятно, что никакого резона учиться дальше в частной школе нет, мы перевели дочь в обычную общеобразовательную школу в центре города, недалеко от дома. Проблемы посыпались в шестом классе.
Выяснилось, что современные дети начинают подражать взрослым очень рано. Причем копируют они, как правило, то, что для православного человека является грехом. На фоне отсутствия в современной школе какой-либо системы воспитания и четких ограничений такая тенденция становится в нашем мире катастрофой.
Так в нашей семье постепенно вызрело решение перевести ребенка в православное учебное заведение, что мы и сделали.
В правильно окрашенном мире
Какие же очевидные плюсы учебы в православной школе можно отметить?
Самое главное, на мой взгляд, что в православном учебном заведении ребенок оказывается в правильной системе координат - в мире христианских ценностей и верно выстроенных ориентиров. Все в его жизни сразу встает с головы на ноги, если до этого было наоборот.
В православной школе дети, по крайней мере, стремятся хорошо учиться и относятся к учебе ответственно. К этому их подталкивает настрой педагогов, общая атмосфера, царящая в учебном заведении. В других школах у учеников часто формируются принципиально иные приоритеты - модная одежда, дорогие телефоны, развлечения, романтические отношения. Многие школьники постепенно и вовсе забывают, для чего они садятся за парту. Следствие этого - прогулы, низкая успеваемость и абсолютно равнодушное отношение к собственным успехам (а вернее - их отсутствию) в учебе. Так, в классе у дочери к шестому году обучения ударников просто не осталось: в двенадцать лет хорошо учиться - уже не модно.
Еще один несомненный плюс обучения в православной школе заключается в том, что детей все же воспитывают, во всяком случае, стараются это делать. Иначе, наверное, и быть не может - тогда потеряет смысл статус православного учебного заведения. Понятно, что воспитание - процесс непростой, и результата можно ждать только при совмещении усилий родителей и учителей. Но само понимание, что хороший ученик должен быть еще и хорошим человеком, в коллективе педагогов есть, такое же отношение к себе самим формируется и у детей. В обычной школе весь воспитательный процесс, как правило, сводится к поддержанию хоть какой-то видимости дисциплины в школе. Да и о каком воспитании может идти речь, когда в обществе размыты все представления о нравственных нормах…
Что еще немаловажно: православное окружение избавит ребенка от того отрицательного влияния извне, которого не избежать в обычной школе. Для наглядности приведу только один пример. Объяснить дочери, что не стоит идти на праздник Хэллоуин и соответственно для этого наряжаться, было сложно. Тем более, что учительница обязала всех прийти. Но такими, казалось бы, мелочами пропитано все: учеба, внешкольные дела, общение между детьми. И в атмосфере чуждых православному (да и просто здравомыслящему) человеку ценностей у ребенка, к сожалению, формируется мировоззрение, вкус. Для детской личности очень важно, в кругу людей с какими жизненными приоритетами, эстетическими пристрастиями она будет развиваться. Можно, конечно, в противовес этому мнению рассуждать о главенствующей роли семьи в воспитании. Но все-таки в учебном заведении ребенок проводит как минимум половину дня, и недооценивать влияние школьной среды все же неправильно. Именно здесь он будет обретать навыки общения со сверстниками, здесь сформируется его привычка поступать так или иначе в определенных ситуациях. Среди одноклассников, учеников своей школы подросток будет искать авторитеты, фигуры для подражания. Это естественно, так дети чему-то учатся, взрослеют. Важно только, чтобы авторитеты были настоящие.
Безусловно, у ребенка должно быть свое мнение, и он должен уметь поступать в соответствии с христианскими ценностями. Но все же это требования к уже сформировавшейся личности. Противопоставить себя всему классу - очень трудно, это тяжелый груз для детских плеч.
К тому же дети просто не способны зачастую отличить белое от черного. И в нашей семье в какой-то момент вся жизнь превратилась в нескончаемую борьбу с вредным влиянием. Но силы, брошенные на эту «войну», можно потратить с большей пользой. Совместное обсуждение прочитанных книг, прогулки все же лучше, чем, например, постоянные разговоры о том, что нельзя изо дня в день не готовить уроки просто потому, что их «не учит никто в классе».
В правильные тона, на мой взгляд, окрашивает бытие ребенка возможность жить в соответствии с церковным календарем - поститься, бывать на праздничных богослужениях в будни. Все это реально только в православном учебном заведении, в обычной школе - сопряжено с большими трудностями.
Внутренний комфорт
Стоит сказать и о том, что православному ребенку намного комфортней среди верующих детей, как и любому человеку приятней находиться среди единомышленников. И тут можно вспомнить про очень простой прием - примерить чужую жизнь на себя. Вот нам, взрослым, хотелось бы много лет провести рядом с людьми, которые не только не разделяют очень важных для нас ценностей, убеждений, но зачастую даже не подозревают об их существовании? Между тем школьные годы - большой отрезок жизни, очень важный. Стоит ли все это время жить в напряжении, пытаясь как-то приспособиться к чуждой атмосфере?
Выбрав для дочери православную гимназию, мы пока еще ни разу об этом не пожалели. Появилось ощущение, что наша девочка наконец-то оказалась на своем месте.
Конечно, если ребенку нужны углубленные знания по определенным предметам, то допускаю, что получать их лучше в специализированном учебном заведении. Хотя, если есть такая возможность, в старших классах для подготовки к поступлению в вуз всегда можно воспользоваться услугами репетиторов. Пока же, на мой взгляд, куда важнее дать ребенку базовые знания и при этом правильно его сориентировать, привить элементарные представления о том, что хорошо, а что плохо, к чему нужно стремиться в жизни, а от чего лучше бежать, как от огня. Для этого важно, чтобы он учился в соответствующей этим целям среде. И очень хочется, чтобы дети за годы учебы прониклись жизнью Церкви (а для этого у них есть и дополнительная возможность - мальчики алтарничают, девочки поют на клиросе) и по-настоящему ее полюбили.
Где бы в силу нашего выбора ни получали образование дети, у нас, родителей, всегда есть возможность растить их христианами. Но в некоторых обстоятельствах это сложней сделать, а в некоторых чуть легче. И православное учебное заведение, на мой взгляд, - очень хороший способ открыть для ребенка необъятный мир Православия и при этом избавить и себя, и его от ненужных трудностей.
Какую школу выбрать для своих детей? Выбор сегодня есть. Школы частные и государственные предлагают углубленное изучение любых предметов, разнообразные методики преподавания, индивидуальный подход к детям, кружки после уроков и многое другое. Но верующие родители обязательно задаются вопросом: а может, их детям будет лучше в православной школе?
Учеба как большая проблема
Итак, до тех пор, пока мы не перевели дочку в православную гимназию, отношения со школой у нее складывались непросто. Где бы она ни училась — а школ было три всего лишь за пять с половиной лет — проблем при обучении в каждой из них оказывалось так много, что приходилось подыскивать другое учебное заведение.
В престижной для нашего города гимназии дочери уже в первом классе пришлось несладко. Учиться на одни пятерки у нее не получалось, а именно за достижения в учебе уважала и ценила детей учительница. Не попавшим в отличники она, не скупясь, ежедневно ставила тройки и двойки, чем изо дня в день убивала желание учиться. Принцип ее работы, кстати, довольно распространенный в современной школе, был прост — больше требовать. А уж как эти требования будут выполняться — забота учеников и их родителей. Тогда стало понятно, почему большинство наших знакомых пользуются услугами репетиторов уже в начальной школе. Видимо, правы те, кто утверждает, что в первый класс ребенка надо вести, в первую очередь, к хорошему учителю, невзирая на статус школы.
Следующая школа была частная, в ней было очень хорошо, но для нас это «хорошо» продолжалось недолго. В отличие от распространенной в большинстве школ системы воспитания, которую условно можно назвать карательной (когда за каждым промахом следует наказание), здесь отдавали предпочтение поощрительной. Детей за любое достижение, пусть и небольшое, хвалили, давали призы. В начальных классах такой подход оправдывал себя. Но постепенно творческий подход педагогов сошел на нет. Когда стало понятно, что никакого резона учиться дальше в частной школе нет, мы перевели дочь в обычную общеобразовательную школу в центре города, недалеко от дома. Проблемы посыпались в шестом классе.
Выяснилось, что современные дети начинают подражать взрослым очень рано. Причем копируют они, как правило, то, что для православного человека является грехом. На фоне отсутствия в современной школе какой-либо системы воспитания и четких ограничений такая тенденция становится в нашем мире катастрофой.
Так в нашей семье постепенно вызрело решение перевести ребенка в православное учебное заведение, что мы и сделали.
В правильно окрашенном мире
Какие же очевидные плюсы учебы в православной школе можно отметить?
Самое главное, на мой взгляд, что в православном учебном заведении ребенок оказывается в правильной системе координат — в мире христианских ценностей и верно выстроенных ориентиров. Все в его жизни сразу встает с головы на ноги, если до этого было наоборот.
В православной школе дети, по крайней мере, стремятся хорошо учиться и относятся к учебе ответственно. К этому их подталкивает настрой педагогов, общая атмосфера, царящая в учебном заведении. В других школах у учеников часто формируются принципиально иные приоритеты — модная одежда, дорогие телефоны, развлечения, романтические отношения. Многие школьники постепенно и вовсе забывают, для чего они садятся за парту. Следствие этого — прогулы, низкая успеваемость и абсолютно равнодушное отношение к собственным успехам (а вернее — их отсутствию) в учебе. Так, в классе у дочери к шестому году обучения ударников просто не осталось: в двенадцать лет хорошо учиться — уже не модно.
Еще один несомненный плюс обучения в православной школе заключается в том, что детей все же воспитывают, во всяком случае, стараются это делать. Иначе, наверное, и быть не может — тогда потеряет смысл статус православного учебного заведения. Понятно, что воспитание — процесс непростой, и результата можно ждать только при совмещении усилий родителей и учителей. Но само понимание, что хороший ученик должен быть еще и хорошим человеком, в коллективе педагогов есть, такое же отношение к себе самим формируется и у детей. В обычной школе весь воспитательный процесс, как правило, сводится к поддержанию хоть какой-то видимости дисциплины в школе. Да и о каком воспитании может идти речь, когда в обществе размыты все представления о нравственных нормах…
Что еще немаловажно: православное окружение избавит ребенка от того отрицательного влияния извне, которого не избежать в обычной школе. Для наглядности приведу только один пример. Объяснить дочери, что не стоит идти на праздник Хэллоуин и соответственно для этого наряжаться, было сложно. Тем более, что учительница обязала всех прийти. Но такими, казалось бы, мелочами пропитано все: учеба, внешкольные дела, общение между детьми. И в атмосфере чуждых православному (да и просто здравомыслящему) человеку ценностей у ребенка, к сожалению, формируется мировоззрение, вкус. Для детской личности очень важно, в кругу людей с какими жизненными приоритетами, эстетическими пристрастиями она будет развиваться. Можно, конечно, в противовес этому мнению рассуждать о главенствующей роли семьи в воспитании. Но все-таки в учебном заведении ребенок проводит как минимум половину дня, и недооценивать влияние школьной среды все же неправильно. Именно здесь он будет обретать навыки общения со сверстниками, здесь сформируется его привычка поступать так или иначе в определенных ситуациях. Среди одноклассников, учеников своей школы подросток будет искать авторитеты, фигуры для подражания. Это естественно, так дети чему-то учатся, взрослеют. Важно только, чтобы авторитеты были настоящие.
Безусловно, у ребенка должно быть свое мнение, и он должен уметь поступать в соответствии с христианскими ценностями. Но все же это требования к уже сформировавшейся личности. Противопоставить себя всему классу — очень трудно, это тяжелый груз для детских плеч.
К тому же дети просто не способны зачастую отличить белое от черного. И в нашей семье в какой-то момент вся жизнь превратилась в нескончаемую борьбу с вредным влиянием. Но силы, брошенные на эту «войну», можно потратить с большей пользой. Совместное обсуждение прочитанных книг, прогулки все же лучше, чем, например, постоянные разговоры о том, что нельзя изо дня в день не готовить уроки просто потому, что их «не учит никто в классе».
В правильные тона, на мой взгляд, окрашивает бытие ребенка возможность жить в соответствии с церковным календарем — поститься, бывать на праздничных богослужениях в будни. Все это реально только в православном учебном заведении, в обычной школе — сопряжено с большими трудностями.
Внутренний комфорт
Стоит сказать и о том, что православному ребенку намного комфортней среди верующих детей, как и любому человеку приятней находиться среди единомышленников. И тут можно вспомнить про очень простой прием — примерить чужую жизнь на себя. Вот нам, взрослым, хотелось бы много лет провести рядом с людьми, которые не только не разделяют очень важных для нас ценностей, убеждений, но зачастую даже не подозревают об их существовании? Между тем школьные годы — большой отрезок жизни, очень важный. Стоит ли все это время жить в напряжении, пытаясь как-то приспособиться к чуждой атмосфере?
Выбрав для дочери православную гимназию, мы пока еще ни разу об этом не пожалели. Появилось ощущение, что наша девочка наконец-то оказалась на своем месте.
Конечно, если ребенку нужны углубленные знания по определенным предметам, то допускаю, что получать их лучше в специализированном учебном заведении. Хотя, если есть такая возможность, в старших классах для подготовки к поступлению в вуз всегда можно воспользоваться услугами репетиторов. Пока же, на мой взгляд, куда важнее дать ребенку базовые знания и при этом правильно его сориентировать, привить элементарные представления о том, что хорошо, а что плохо, к чему нужно стремиться в жизни, а от чего лучше бежать, как от огня. Для этого важно, чтобы он учился в соответствующей этим целям среде. И очень хочется, чтобы дети за годы учебы прониклись жизнью Церкви (а для этого у них есть и дополнительная возможность — мальчики алтарничают, девочки поют на клиросе) и по-настоящему ее полюбили.
Где бы в силу нашего выбора ни получали образование дети, у нас, родителей, всегда есть возможность растить их христианами. Но в некоторых обстоятельствах это сложней сделать, а в некоторых чуть легче. И православное учебное заведение, на мой взгляд, — очень хороший способ открыть для ребенка необъятный мир Православия и при этом избавить и себя, и его от ненужных трудностей.