Истории рыцарей, верных королю, прекрасной даме и воинскому долгу уже много веков вдохновляют мужчин на подвиги, а людей искусства - на творчество.

Ульрих фон Лихтенштейн (1200-1278)

Ульрих фон Лихтенштейн не брал штурмом Иерусалим, не сражался с маврами, не участвовал в Реконкисте. Он прославился как рыцарь-поэт. В 1227 и 1240 он совершил путешествия, которые описал в куртуазном романе «Служение дамам».

По его словам, он прошёл от Венеции до Вены, вызывая каждого встречного рыцаря на бой во имя Венеры. Также он создал «Дамскую книгу», теоретическое сочинение о любовной поэзии.

«Служение дамам» Лихтенштейна является хрестоматийным примером куртуазного романа. В нем рассказывается о том, как рыцарь добивался расположения прекрасной дамы. Для этого ему пришлось ампутировать мизинец и половину верхней губы, победить на турнирах три сотни противников, но дама осталась непреклонна. Уже в конце романа Лихтенштейн заключает, «что только глупец может до бесконечности служить там, где нечего и рассчитывать на награду».

Ричард Львиное Сердце (1157-1199)

Ричард Львиное Сердце – единственный король-рыцарь в нашем списке. Кроме общеизвестного и героического прозвища было у Ричарда и второе - «Да и нет». Его придумал другой рыцарь, Бертран де Борн, окрестивший так молодого принца за нерешительность.

Уже будучи королем, управлением Англией Ричард совершенно не занимался. В памяти потомков он остался бесстрашным воином, заботившимся о личной славе более, чем о благополучии своих владений. Практически все время своего царствования Ричард провел за границей.

Он принял участие в Третьем крестовом походе, завоевал Сицилию и Кипр, осадил и взял Акру, однако на штурм Иерусалима английский король так и не решился. На обратном пути Ричард попал в плен к герцогу Австрии Леопольду. Только богатый выкуп позволил ему вернуться домой.

После возвращения в Англию Ричард ещё пять лет воевал с французским королем Филиппом II Августом. Единственная крупная победа Ричарда в этой войне - взятие Жизора под Парижем в 1197 году.

Раймунд VI (1156-1222)

Граф Раймунд VI Тулузский был нетипичным рыцарем. Он прославился противоборством Ватикану. Один из крупнейших феодалов Лангедока в Южной Франции, он покровительствовал катарам, религию которых исповедовало во время его правления большинство населения Лангодека.

Папа Иннокентий II дважды отлучал Раймунда от церкви за отказ от подчинения, а в 1208 году призвал к походу на его земли, вошедшему в историю как Альбигойский крестовый поход. Раймунд сопротивления не оказал и в 1209 году публично покаялся.

Однако слишком жестокие, по его мнению, требования к Тулузе привели к очередному разладу с католической церковью. Два года, с 1211 по 1213 год ему удавалось удерживать Тулузу, но после поражения крестоносцам в Битве при Мюре Раймунд IV бежал в Англию, ко двору Иоанна Безземельного.

В 1214 году он снова официально покорился папе. В 1215 году Четвёртый Латеранский собор, на котором он присутствовал, лишил его прав на все земли, оставив только маркизат Прованс его сыну, будущему Раймунду VII.

Уильям Маршал (1146-1219)

Уильям Маршал был одним из немногих рыцарей, чью биографию издали практически сразу же после его смерти. В 1219 году в свет вышла поэма под названием «История Уильяма Маршала».

Маршал стал знаменит не из-за ратных подвигах на войнах (хотя и в них он участвовал), а благодаря победам на рыцарских турнирах. Им он отдал целых шестнадцать лет жизни.

Архиепископ Кентерберийский называл Маршала величайшим рыцарем всех времен.

Уже в 70-летнем возрасте Маршал возглавил королевскую армию в походе на Францию. Его подпись стоит на Великой хартии вольностей в качестве гаранта ее соблюдения.

Эдуард Черный принц (1330-1376)

Старший сын короля Эдуарда III, Принц Уэльский. Свое прозвище он получил либо из-за тяжелого характера, или из-за происхождения матери, или по цвету доспехов.

Свою славу «Черный принц» стяжал в боях. Он выиграл две ставшие классическими битвы средневековья - при Кресси и при Пуатье.

За это отец особо отметил его, сделав первым кавалером нового ордена Подвязки. Его брак на кузине, Джоанне Кентский, также добавил Эдарду рыцарской славы. Эта пара была одной из самых ярких в Европе.

8 июня 1376 года, за год до смерти отца, принц Эдуард умер, и был похоронен в Кентерберийском соборе. Английскую корону унаследовал его сын Ричард II.

Черный принц оставил след в культуре. Он является одним из героев дилогии Артура Конана Дойля о Столетней войне, персонажем романа Дюма «Бастард де Молеон».

Бертран де Борн (1140-1215)

Рыцарь и трубадур Бертран де Борн был правителем Перигорда, владельцем замка Отфор. Данте Алигьери изобразил Бертрана де Борна в своей «Божественной Комедии»: трубадур находится в Аду, и держит свою отрезанную голову в руке в наказание за то, что в жизни он раздувал ссоры между людьми и любил войны.

И пел, по мнению Данте, Бертран де Борн только для того, чтобы сеять раздор.

Де Борн, между тем, прославился и своей куртуазной поэзией. В своих стихах он прославил, например, герцогиню Матильду, старшую дочь Генриха II и Алиеноры Аквитанской. Де Борн был знаком со многими трубадурами своего времени, такими как Гильем де Бергедан, Арнаут Даниэль, Фольке де Марселья, Гаусельм Файдит и даже с французским трувером Кононом Бетюнским. К концу жизни Бертран де Борн удалился в цистерцианское аббатство Далон, где скончался в 1215 году.

Готфрид Бульонский (1060-1100)

Чтобы стать одним из предводителей Первого крестового похода, Готфрид Бульонский продал все, что у него было и отказался от своих земель. Вершиной его военной карьеры стал штурм Иерусалима.

Готфрид Бульонский был избран первым королем царства крестоносцев на Святой земле, но отказался от такого титула, предпочтя ему титул барона и Защитника Гроба Господня.

Он оставил распоряжение короновать своего брата Болдуина королем Иерусалима в случае, если сам Готфрид погибнет – так была основана целая династия.

Будучи правителем, Готфрид позаботился о расширении пределов государства, налагал подати на эмиссаров Кесарии, Птолемаиды, Аскалона и подчинял своей власти аравитян по левую сторону Иордана. По его инициативе было введено законоположение, которое получило название Иерусалимских Ассизи.

Погиб, по сообщению Ибн аль-Каланиси, при осаде Акры. По другой версии, умер от холеры.

Жак де Моле (1244-1314)

Де Моле был последним магистром ордена тамплиеров. В 1291 году, после падения Акры, тамплиеры переместили свою штаб-квартиру на Кипр.

Жак де Моле ставил перед собой две амбициозные задачи: он хотел реформировать орден и убедить папу и европейских монархов снарядить новый Крестовый поход на Святую землю.

Орден тамплиеров был самой богатой организацией в истории средневековой Европы, и его экономические амбиции начинали мешать европейским монархам.

13 октября 1307 года по приказу короля Франции Филиппа IV Красивого все французские тамплиеры были арестованы. Орден был официально запрещен.

Последний магистр трамплиеров остался в истории в том числе благодаря легенде о так называемом «проклятии де Моле». Согласно Жоффруа Парижскому, 18 марта 1314 года Жак де Моле, взойдя на костёр, вызвал на Божий суд французского короля Филиппа IV, его советника Гийома де Ногарэ и папу Климента V. Уже окутанный клубами дыма, он пообещал королю, советнику и папе, что они переживут его не более чем на год. Также он проклял королевский род до тринадцатого колена.

Кроме этого, существует легенда о том, что Жак де Моле перед смертью основал первые масонские ложи, в которых должен был сохраниться в подполье запрещённый орден тамплиеров.

Жан ле Менгр Бусико (1366-1421)

Бусико был одним из самых прославленных французских рыцарей. В 18 лет он поехал в Пруссию, чтобы помогать Тевтонскому ордену, затем он участвовал в сражениях против мавров в Испании и стал одним из героев Столетней войны. Во время перемирия в 1390 году Бусико выступил на рыцарском турнире и занял на нем первое место.

Бусико был странствующим рыцарем и слагал стихи о своей доблести.

Его была настолько велика, что король Филипп VI сделал его маршалом Франции.

В знаменитой битве при Азенкуре Бусико попал в плен и умер в Англии через шесть лет.

Сид Кампеадор (1041(1057)-1099)

Настоящее имя этого прославленного рыцаря было Родриго Диас де Вивар. Это был кастильский дворянин, военный и политический деятель, национальный герой Испании, герой испанских народных преданий, поэм, романсов и драм, а также знаменитой трагедии Корнеля.

Сидом рыцаря прозвали арабы. В переводе с народного арабского «сиди» значит «мой господин». Кроме прозвания «Сид» Родриго также заслужил другое прозвище – Кампеадор, что переводится как «победитель».

Слава Родриго была выкована при короле Альфонсо. При нем Эль Сид стал главнокомандующим кастильской армией. В 1094 году Сид захватил Валенсию и стал её правителем. Все попытки Альморравидов отвоевать Валенсию кончились их поражениями в битвах при Куарте (в 1094) и Байрене (в 1097). После своей смерти в 1099 году Сид превратился в народного героя, воспетого в поэмах и песнях.

Считается, что перед последней битвой с маврами Эль Сид был смертельно ранен отравленной стрелой. Его жена облачила тело Компеадора в доспехи и усадила на коня, чтобы его армия сохранила боевой дух.

В 1919 году останки Сида и его жены доньи Химены были захоронены в Бургосском соборе. Здесь же с 2007 года находится Тисона - меч, предположительно принадлежавший Сиду.

Уильям Уоллес (ок. 1272-1305)

Уильям Уоллес - национальный герой Шотландии, одна из самых важных фигур в её войнах за независимость в 1296-1328 годах. Его образ воплотил Мэл Гибсон в фильме «Храброе сердце».

В 1297 году Уоллес убил английского шерифа Ланарка и вскоре зарекомендовал себя как один из лидеров шотландского восстания против англичан. 11 сентября того же года небольшая армия Уоллеса разбила 10-тысячное английское войско на Стерлингском мосту. Большая часть страны была освобождена. Уоллес был посвящен в рыцари и объявлен хранителем королевства, управляя от имени Баллиола.

Через год английский король Эдуард I вновь вторгся в Шотландию. 22 июля 1298 года состоялась Фолкеркская битва. Силы Уоллеса были разбиты, и он был вынужден уйти в подполье. Тем не менее, сохранилось письмо французского короля его послам в Риме от 7 ноября 1300 года, в котором он требует, чтобы те оказали поддержку Уоллесу.

В Шотландии в это время продолжалась партизанская война, и Уоллес в 1304 году возвратился на родину и принял участие в нескольких столкновениях. Однако 5 августа 1305 года он был схвачен в окрестностях Глазго английскими солдатами.

Обвинения в измене на суде Уоллес отверг, сказав: «Я не могу быть предателем Эдуарда, потому что я никогда не был его подданным».

23 августа 1305 года в Лондоне Уильям Уоллес был казнен. Его тело было обезглавлено и разрублено на части, голова вывешена на Большом Лондонском мосту, а части тела выставлены в крупнейших городах Шотландии - Ньюкасле, Бервике, Стерлинге и Перте.

Генри Перси (1364-1403)

За свой характер Генри Перси получил прозвище «хотспур» (горячая шпора). Перси – один из героев исторических хроник Шекспира. Уже в четырнадцатилетнем возрасте он под командованием отца участвовал в осаде и захвате Берика, через десять лет уже сам командовал двумя рейдами на Булонь. В том же 1388 году он был посвящен в рыцари подвязки королем Англии Эдуардом III, принимал активное участие в войне с Францией.

За поддержку будущего короля Генриха IV Перси стал констеблем замков Флинт, Конви, Честер, Карнарвон и Денби, а также был назначен юстициарием Северного Уэльса. В битве при Хомилдон-Хилле Хотспур захватил в плен графа Арчибальда Дугласа, который командовал шотландцами.

Выдающийся военачальник Столетней войны Бертран Дегюклен в детстве был мало похож на будущего прославленного рыцаря.

По словам трубадура Кувелье из Турне, составившего жизнеописание Дюгеклена, Бертран был «самым уродливым ребенком в Ренне и Динане» – с короткими ногами, слишком широкими плечами и длинными руками, некрасивой круглой головой и смуглой «кабаньей» кожей.

На первый турнир Дегюклен попал в 1337 году, в возрасте 17 лет, а позже избрал военную карьеру – как пишет исследователь Жан Фавье, он сделал войну своим ремеслом «столь же по необходимости, сколь и по душевной склонности».

Больше всего Бертран Дюгеклен прославился своим умением брать штурмом хорошо укреплённые замки. Его небольшой отряд, поддерживаемый стрельбой лучников и арбалетчиков, штурмовал стены с помощью лестниц. Большинство замков, имевших незначительные гарнизоны, не могло противостоять подобной тактике.

После гибели Дюгеклена при осаде города Шатонеф-де-Рандон ему была оказана высшая посмертная почесть: он похоронен в усыпальнице французских королей в церкви Сен-Дени в ногах Карла V.

Джон Хоквуд (ок. 1320-1323 -1394)

Английский кондотьер Джон Хоквуд был самым известным предводителем «белой роты» - отряда итальянских наемников XIV века, послужившим прототипом для героев романа Конана Дойля «Белая рота».

Вместе с Хоквудом в Италии появились английские лучники и пешие латники. Хоквуд за свои боевые заслуги получил прозвище l’acuto, «крутой», которое впоследствии стало его именем - Giovanni Acuto.

Слава Хоквуда была так велика, что английский король Ричард II попросил разрешения флорентийцев похоронить его на родине в Хедингаме. Флорентийцы вернули прах великого кондотьера на родину, но заказали для его опустевшей могилы во флорентийском соборе Санта-Мариа-дель-Фиоре надгробие и фреску.

Великие пророчества Коровина Елена Анатольевна

Проклятое пророчество Жака де Моле

В начале XIV века в Париже вспыхнуло восстание против королевских поборов. В то время на французском троне восседал король Филипп IV Красивый (1268–1314; правил с 1285) из династии Капетингов. Правда, сам Филипп был лишь наполовину французом: отец, конечно, король Франции, Филипп III, а вот мать – Изабелла Арагонская, дочь короля Арагонии Хайме I. Немудрено, что при таком «происпанском» происхождении парижане не любили Филиппа, хоть и именовали его Красивым. Впрочем, не одно только происхождение, но и сам характер короля был противоречивым. Он действительно был красив, имел благородную внешность, изящные манеры. К тому же каждодневно присутствовал на богослужениях, скрупулезно соблюдал посты и иные требования церковного устава и даже носил под одеждой власяницу. Только вот в делах своих сей скромник и схимник не знал удержу: характер имел жестокий, волю железную и шел к намеченной цели с непоколебимым упорством, проявляя совершенную непредсказуемость в поступках. Недаром современники назвали его «загадочной фигурой».

Жак де Моле. Рисунок XIX века

Однако на втором десятке его правления стало ясно, что казна Франции истощена вечными войнами, и даже непомерные налоги, которые король ввел, не могут спасти Филиппа от разорения. Когда же он предпринял совершенно отчаянный шаг – приказал чеканить золотые и серебряные монеты, облегчив их вес, – это привело к народному возмущению.

Сначала на улицы вышли парижане, потом поднялась и вся страна. Испуганному королю пришлось укрыться в городе-крепости Тампль, которую воздвиг старинный орден тамплиеров-храмовников для своего высшего руководства. В то время Высшим гроссмейстером (иначе – Великим магистром) ордена был Жак де Моле, старинный друг короля Филиппа, крестный отец его дочери. Конечно, он не отказался приютить опального владыку и даже послал своих рыцарей на подавление мятежа.

Силы у тамплиеров имелись в избытке, ведь орден был основан еще 200 лет назад, когда в XII веке толпы крестоносцев хлынули на Восток. В Иерусалим шли не только воины-авантюристы, но и паломники, простые любопытствующие, сборщики средств, которые собирались по всей Европе для Крестовых походов. Им требовались сопровождение и защита в пути. Эту обязанность и взяли на себя члены ордена Храма, возникшего в 1118–1119 годах. Отсюда и еще одно название рыцарей-тамплиеров – храмовники. Однако, оказывая помощь паломникам и крестоносцам, орден не побрезговал и для себя насобирать, а точнее, награбить несметное количество сокровищ Востока. И когда тамплиеры вернулись в Европу, сундуки их ломились от золота и драгоценных камней, жемчугов и пряностей, кои, как известно, ценились очень высоко. Капитул ордена нанял лучших архитекторов и строителей. Так во всех странах, включая Германию, Италию, Англию, Испанию, Португалию, Фландрию и другие менее значимые земли, появились неприступные замки-крепости, главным среди которых и стал величавый и сумрачный Тампль.

И вот, дабы скрасить пребывание короля Филиппа, поднять ему настроение, седовласый и величественный Великий магистр Жак де Моле водил друга-властителя по коридорам и комнатам, поднимался с ним на крепостные стены с высокими бойницами, узкими щелями-окнами и опускался в не охватные взглядом подземелья. И там, в тайных подвалах чрева Тампля, Филипп Красивый впервые в жизни увидел несметные богатства ордена, накопленные за 200 лет.

Что делать, король слаб, как и простые люди… Алчный взор нищего короля уперся в кованые сундуки, набитые золотом, в кожаные мешки с бриллиантами, сапфирами, рубинами, изумрудами. И в ту же минуту Филипп понял, что готов на все, лишь бы заполучить все эти богатства ордена тамплиеров-храмовников. И никакая дружба, никакое крестное родство по дочери не смогло уберечь Филиппа Красивого от рокового шага – вернувшись в Париж после подавления восстания, он обвинил орден в ереси. Тот самый орден, который спрятал его и помог уберечь трон.

Однако, чтобы выдвинуть обвинение, требовалось согласие самого папы римского, и король Филипп добился от папы Климента V разрешения на роспуск ордена тамплиеров. Более того, Филипп объяснил папе, что задолжал ордену громадную сумму денег, вернуть которую он не может, но если сокровища тамплиеров перейдут в его руки, то половину своего долга король отдаст Клименту. Словом, нашлась тема для сговора.

И вот, имея на руках папскую буллу, король Филипп приказал арестовать в пятницу 13 (!) октября 1307 года всех членов ордена, живущих во французских владениях. Уже к вечеру 15 тысяч тамплиеров были в цепях, из них 2 тысячи рыцарей, имевших право носить оружие, то есть как раз тех, кто мог дать отпор.

Опасаясь, что Великий магистр Жак де Моле может ускользнуть, король совершил абсолютно бесчестный поступок. За день до всеобщего ареста, когда никто и не подозревал об охоте на тамплиеров, 12 октября, в королевском дворце Парижа состоялись похороны внезапно скончавшейся невестки Филиппа Красивого. Их-то и решил использовать король. Как родственника, крестного отца дочери, он пригласил магистра на церемонию погребения. Убеленный сединами старик воин Жак де Моле даже нес погребальное покрывало, что считалось знаком особого доверия. И каково же было изумление магистра, когда на другой день его вместе с 60 руководителями ордена взяли под стражу по приказу коварного короля!..

Словом, всех арестованных – и капитул ордена, и его рядовых членов – захватили врасплох, подвергли допросам и ужасающим пыткам. В вину всем вменили невероятную ересь: якобы члены ордена отвергали имя Христа, оскверняли религиозные святыни, поклонялись дьяволу, совершали дикие обряды содомии, скотоложества, ну и, как обычно утверждается в таких случаях, «пили кровь невинных христианских младенцев».

Пытки, дыбы и «испанские сапоги» сделали свое дело – рыцари начали возводить на себя напраслину, признаваясь в самых страшных грехах. В один день под Парижем 509 рыцарей было сожжено заживо. Но казни и пытки продолжались еще несколько лет – так много человек состояло в ордене.

Однако нашлись и те, кто после вынужденного признания в немыслимых обвинениях отказался от показаний, полученных под пыткой. «Это вы сказали, что я сознался! – крикнул судьям один из страдальцев. – Но разве это я сознался на вашем допросе? Разве это я взял на душу чудовищный и нелепый плод вашей фантазии? Нет, мессиры! Это пытка вопрошает, а боль отвечает!»

Строптивцы были сожжены с особой жестокостью – живыми на медленном огне, горевшем почти сутки. Этот ужас случился в блаженный месяц март 1310 года на поле возле монастыря Святого Антонио под Парижем, где погибло 54 рыцаря. Монастырь пришлось закрыть на несколько лет – удушливый и тошнотворный запах никак не выветривался…

13 (опять эта роковая цифра) марта, правда, по иным сведениям, 14 или даже 15 (в спешке все спуталось) 1314 го да Великий магистр ордена Жак де Моле был сожжен заживо на медленном огне вместе с тремя товарищами. Накануне он все же сумел публично заявить о своей невиновности. И когда языки пламени объяли его со всех сторон, над площадью казни разнеслись слова то ли проклятия, то ли пророчества Великого магистра: «Филипп и Климент, не пройдет и года, как я призову вас на суд Божий! И да будет проклято потомство Филиппа до тринадцатого колена. Не быть Капетингам на троне Франции!»

Слова старого магистра исполнились – высшие силы не сомневались в их праведности. Не прошло и месяца, как умер папа Климент V. И кончина его была ужасной. Филипп IV сразу же после казни Великого магистра начал страдать изнурительной болезнью, которую никак не могли распознать врачи. И 29 ноября 1314 года король-изверг скончался в чудовищных муках.

Его старший сын, взошедший на трон под именем Людовика Х, процарствовал всего два года (с 1314-го по 1316-й) и умер в судорогах от лихорадки. Было ему всего 27 лет. Правда, супруга его, Клеменция, ждала ребенка. Новорожденного младенца даже успели окрестить Иоанном I, но и он умер. Трон перешел ко второму сыну Филиппа IV – Филиппу V. Тот процарствовал шесть лет (с 1316-го по 1322-й), но и его унесла страшная дизентерия, при которой он мучился так, что пару недель кричал в голос.

Сыновей после Филиппа V не осталось, так что трон перешел к последнему сыну Филиппа Красивого – Карлу IV. Он процарствовал с 1322 по 1328 год, был женат трижды, но не нажил ни одного ребенка. Правда, уже после его смерти оказалось, что последняя супруга, Жанна д’Эвре, беременна. Все Капетинги с надеждой ожидали рождения сына Карла IV. Но несчастная королева 1 апреля 1328 года родила дочь. Вот уж отличная шутка вышла – магистр де Моле вместе со своими тамплиерами хорошенько повеселились на Небесах.

Пророчество исполнилось – прямое наследование по мужской линии оборвалось и Капетинги сгинули с трона Франции навсегда. И проклятия до 13-го колена не понадобилось. Все оставшиеся после королей Капетингов дочери либо умерли во младенчестве, либо жили бесплодными. А на трон Франции взошла новая династия. 29 мая 1329 года в соборе Реймса был коронован представитель рода Валуа – Филипп VI.

Вот только казна королевства как была пустой, так и осталась. Но как же так, удивлялись все, разве вероломный Филипп IV Красивый не заполучил сокровища тамплиеров? Нет – Бог шельму метит!

Пронырливый папа Климент V еще в 1312 году сумел тайно подписать буллу, начавшуюся словами «К провидению Христа», а закончившуюся двумя приказами: орден тамплиеров распускается, а его сокровища возвращаются в лоно… Святой церкви. Словом, когда Филипп IV объявил о конфискации средств ордена Храма, ему ответили, что негоже зариться на церковное, – так и вызов на святой инквизиционный суд получить можно.

Король тогда пришел в бешенство. Он даже объявил, что наследником рыцарей Храма выступает не вся церковь, а только один ее орден, который король в спешке возвысил, – орден иоаннитов. Вот только иоанниты были бедны и не нашли средств, чтобы вовремя оплатить нужные церкви налоги.

Филипп IV в ярости приказал начать перевозку сундуков из подвалов Тампля. Но когда посланные им люди прибыли в уже покинутую храмовниками крепость, ее подземелья оказались пусты. Вот с тех-то пор и существует легенда о пропавших сокровищах тамплиеров. Шестой век авантюристы и энтузиасты всех мастей ищут злато-серебро и драгоценные камни, но, увы…

А может, это и к счастью. Вряд ли Жак де Моле не наложил заклятия на сокровища, которые, по преданию, он поручил своим самым верным соратникам переправить из крепости в надежные места. Так что сокровищ с такими заклятиями лучше и не находить…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

ПРОКЛЯТОЕ БОЛОТО Ещё рывок и О БОЖЕ! Вот так встреча! Прямо перед нами очутилось, что-то навроде болота, а на другой стороне три холмика НАШИХ ДОТОВ! Так вот значит, что прикрыва­ло их правый фланг!Скажу честно, если в 1987 г нас не пугали ФСБ, озвере­лые цунары и маньяки, то

14. Жак де Моле?- мертвым тамплиерам (1314 г.) Восстаньте из гробов на братский зов, Военный строй равняя, тамплиеры! Покиньте ваши смертные пещеры, Блистая сталью темною клинков. Вы в Аскалоне мчались на врагов Быстрей самума, яростней пантеры. Пусть призрачные двинутся

Пророчество Однажды, после возвращения из одной из наших охотничьих экспедиций, меня вызвали в Петербург, где я пробыл дольше, чем собирался. Когда я вернулся, я застал младшего сына в постели.У него был дифтерит. К счастью, опасность уже миновала, но ребенок был не тот,

Пророчество Последние годы Сталин, собирая соратников в кабинете, ругая их за какие-нибудь просчеты, часто говорил:- Что вы будете делать без меня? Вы же сами ничего не можете решить и сделать…Смерть Сталина не могла не поставить перед его преемниками вопрос о том, как

О кинокартине режиссера Кристиана-Жака «Кармен» (Франция) В кино, как ни в одном из видов искусства, необходимо совершенство. Тончайшее и глубочайшее чувство меры. Потому что аппарат - это безжалостный и, увы, абсолютно объективный свидетель всего происходящего. В

УЧЕНИК ЖАН-ЖАКА РУССО Здесь мы часто видим людей, действия которых опровергают их философские воззрения. В одной руке у них Рейналь, а другой они наказывают своих рабов. Они требуют свободы от испанского владычества, но это не мешает им торговать новорожденными. А.

Из письма Жан-Жака Мари Елене Чавчавадзе (текст получен составителем от автора) Е.Н. Чавчавадзе, автору фильма «Троцкий. Тайна мировой революции».Г-жа Чавчавадзе!В марте 2006 года Вы явились ко мне с командой телеоператоров. Вы заявили мне: «В России возрос интерес к

Глава 6 «Проклятое далеко» «Надо держать камень за пазухой». В 1900 году ссылка Владимира Ильича закончилась. В самый последний момент его освобождение чуть было не сорвалось: домой к Ульянову нагрянули с обыском жандармы, а ссыльный не позаботился вовремя спрятать

май 22 Пророчество Съемка в Донском монастыре. Тихо и благостно. Посмотрел много интересного - сюда с Собачьей площадки, Поварской, Пречистенки переезжала на новое место жительства московская аристократия: Оболенские, Долгоруковы... Всех не упомнишь. Здесь могила ПЛ.

16. Пророчество Леонард Пейкофф был наследником Айн Рэнд, но только формально. Он был слишком уж большой подхалим - даже по меркам Рэнд, - чтобы стать лидером движения и вызывать доверие у последователей, и слишком уж поверхностный человек, чтобы претендовать на место

Проклятое прошлое Одним ноябрьским днем 1917 года поехали мы к престольному празднику в Студенские выселки, на хутора к родным. Каждый год мы туда ездили. Но этот праздник мне особенно памятен. Возвращаемся домой. Я сижу – правлю лошадью, мать сидит в телеге на соломе, отец

Проклятое проклятие А в Пятигорске ходили страшные слухи. Первый, и главный: Мартынов знал, что Лермонтов стрелять не будет, потому и убил его, и целился долго – чтобы наверняка. У тюрьмы, куда посадили Мартынова, стал даже собираться народ и требовать расправы. Насилу

Глава 14 Проклятое воскресенье « Льюис подошел к окну: перед ним раскинулся Центральный парк в обрамлении зданий Северного Манхэттена. 30 лет назад, когда он впервые приехал в Нью-Йорк-Сити, он даже не мог получить кредит на покупку жилья. Теперь город принадлежал ему. Он

Проклятое дьявольское отродье Таким образом, легенда, возникшая вокруг Фауста в Эрфурте, нашла отражение в гораздо более старых материалах, но Хогель в своей «Хронике» задавался вопросом: «Каким мог быть результат?» Новость о магическом пире, о летучем коне, о прекрасном

Глава тринадцатая ПРОКЛЯТОЕ ЗОЛОТО АРМАДЫ Итак, в Ла-Манше идет одно из самых грандиозных сражений в истории человечества. Гибнут корабли и люди, гремят пушки, льется кровь. Но, несмотря на все это, многие из сражающихся думали не о том, как победить. Они думали о золоте. При

Молодость

На посту магистра

В то же время, в ожидании большого крестового похода , Жак де Моле пытался вернуть утраченные позиции ордена на Святой земле. С этой целью в 1301 году тамплиеры захватили остров Арвад (Руад), находившийся недалеко от сирийского побережья . Однако они не смогли удержать его и в 1302 г. Арвад был сдан сарацинам.

Неудачи ордена способствовали нарастанию критики в его адрес. Ещё в 1274 году впервые встал вопрос об объединении двух ведущих военно-монашеских орденов - Храма и Госпиталя. В 1305 году папа Климент вновь предложил объединить ордена. В своём письме Клименту Моле раскритиковал это предложение .

Во время своего второго визита в Европу Моле узнал об интригах короля Франции Филиппа IV против тамплиеров. Несдержанная жесткость магистра, возможно, предопределила печальный конец его ордена. Осенью 1307 года начался процесс против тамплиеров.

На процессе

Оценки историков

Личность последнего магистра ордена тамплиеров не получила однозначной оценки историков. Мари-Луиза Бульст-Тиле полагает, что Жак де Моле был амбициозной личностью, однако он не пользовался доверием своего предшественника и конвента ордена. . Малькольм Барбер считает, что решение избрать Моле на пост магистра ордена было неудачным. «Он оказался в условиях, которые он не понимал… Он никогда не смог осознать, что вместе со своим орденом стал анахронизмом в меняющемся мире» - пишет историк . Ален Демюрже более лоялен к магистру. Он полагает, что его ни в коем случае нельзя считать недалёким или глупым . Более того, по мнению историка, трудно было найти лучшего кандидата на должность магистра, чем Моле. Тем не менее, он не смог реформировать орден. Его сопротивление объединению с орденом госпитальеров могло стать одной из предпосылок роспуска тамплиеров .

Легенды

Примечания

Библиография

• Barber M. James of Molay, the Last Grand Master of the Order of the Temple // Studia Monastica 14 (1972).
• Barber M. James of Molay // The Crusades. An Encyclopedia / Ed. A. V. Murray. Santa Barbara, Denver, Oxford: ABC-CLIO, 2006.
• Bulst-Thiele M.-L. Sacrae Domus Militiae Templi Hierosolymitani Magistri: Untersuchungen zur Geschichte des Templerordens, 1118/9-1314. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1974.
• Demurger A. Jacques de Molay: Le crépuscule des Templiers. Paris: Payot et Rivages, 2007.
• Demurger A. The Last Templar: The Tragedy of Jacques de Molay, Last Grand Master of the Temple. London: Profile, 2004.
• Menache S. The Last Master of the Temple: James of Molay // Knighthoods of Christ: Essays on the History of the Crusades and the Knights Templar/ Ed. Housley N. Aldershot: Ashgate Publishing, 2007.
• Е. Жаринов. Великие пророки. Магистр Жак де Моле. М.:АСТ, 1999

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Жак де Моле" в других словарях:

- (фр. Molay или фр. Molé) французская фамилия. Жак де Моле (1244 5/1249 50 1314) двадцать шестой и последний великий магистр ордена тамплиеров. Матьё Моле (1584 1656) французский государственный деятель 17 века Луи Моле (1781 1855)… … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Моле. Жак де Моле фр. Jacques de Molay … Википедия

Рыцарь Тевтонского ордена (у Тамплиеров крест красный) Жак де Моле (фр. Jacques de Molay; 1244 5/1249 50 18 марта 1314) двадцать третий и последний великий магистр ордена тамплиеров. Содержание 1 Молодость … Википедия

Рыцарь Тевтонского ордена (у Тамплиеров крест красный) Жак де Моле (фр. Jacques de Molay; 1244 5/1249 50 18 марта 1314) двадцать третий и последний великий магистр ордена тамплиеров. Содержание 1 Молодость … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Моле. Луи Матьё Моле Louis Mathieu Molé … Википедия

Жак де Моле не принадлежал к высшим кругам аристократии, поэтому о его жизни до вступления в Орден известно крайне мало. Тамплиеров мирское прошлое членов ордена не особо интересовало. Известно, что родился в Бургундии 16 марта 1244 года. Скорее всего, образования никакого не получил, что было нормально для рыцаря. В 21 год, в 1265 году, вступил в Орден бедных рыцарей Иерусалимского храма. Видимо, очень ждал времени этого момента — 21 минимальный возраст, с которого можно было вступать в орден.

Большого военного успеха в Ордене де Моле не добился, но ждать успехов от крестоносцев на Ближнем Востоке в конце XIII века было бы странно. В последний раз Иерусалим был утрачен в год рождения де Моле, в 1244. Больше крестоносцы его не возьмут. Но столько раз теряли город и столько раз получали назад, что рыцари, в особенности де Моле, не хотели в это верить. Поэтому продолжали сражаться. Но Жак де Моле делает карьеру в недрах Ордена — в Англии. Там он получает звание великого прецептора Англии, становится видным членом Ордена. В 1293 году, в возрасте 49 лет, Жак де Моле становится великим магистром Ордена. И одна из главных его задач в течение 90-х — собирание денег на новый Крестовый поход.

Существуют различные оценки деятельности де Моле. Одна из них: последний великий магистр — самый некомпетентный великий магистр. В частности, в вину ему ставится неверная оценка ситуации на Святой земле, попытка создать плацдарм для наступления — в 1301 году Крестоносцы берут остров Арвад — потеря плацдарма всего через год и неумелые интриги. Впрочем, не совсем понятно в этой версии то, что должны были делать тамплиеры, укоренённые в Западной Европе, где вокруг все христиане (оставалась финансовая сфера, в которой рыцари преуспели, изобретя аккредитивы). Естественно великий магистр пытался как-то вернуть Святую землю.

Моле на допросе. (wikipedia.org)

Другая оценка гласит, что Жак де Моле был мучеником, пострадавшим от козней алчного короля, который не мог смириться, во-первых, с властью Пап, а именно при Филиппе IV начинается Авиньонское заточение Пап. Более того, Филипп Красивый фактически свёл в могилу предшественника Климента V Бонифация VIII. А во-вторых, с богатством тамплиеров, подчинявшихся только Папе и Богу.

То ли в конце 1306, то ли в самом начале 1307 года де Моле посещает Париж по приглашению Филипа IV. Король очень ласков, говорит о том, что, возможно, попросит де Моле стать крёстным одного из его детей. Такая честь! Такая близость к августейшей особе! Там же, в Париже, великий магистр встречается с папой Климентом V, ставшим папой в 1305 году. Фактически ставленник Филиппа IV. Обсуждают предстоящий Крестовый поход. Однако де Моле проявляет несговорчивость в одном вопросе — он против объединения тамплиеров с Госпитальерами. У короля были личные причины объединить ордена: во-первых, обида — его не приняли в тамплиеры в своё время. Во-вторых, надо пристроить куда-то хотя бы одного, третьего сына. Чем не новый великий магистр нового ордена? Де Моле, цепляясь за мелочи, пытался противиться этому. А за что ещё цепляться, когда совершенно ясно, что двум орденам на Кипре тесновато?

За сутки до 13 октября 1307 года, когда все тамплиеры во Франции должны были быть арестованы (многим удалось скрыться), Жак Де Моле присутствовал на похоронах персоны королевского рода, родственницы короля, принцессы Екатерины де Куртене, супруги Карла де Валуа. И стоял рядом с королём и держал в руке кусок шнура, которым был окантован гроб. Он не знал, что уже 3 недели шли секретные приготовления к облаве на Храмовников. Рыцари были застигнуты врасплох. Поводом стал донос исключённого из Ордена Экьё де Флуарана. Якобы, члены Ордена при вступлении отрекались от Христа, плевали на распятие и поклонялись идолу. Потом нашли ещё свидетелей — мало ли обиженных и завистливых, готовых рассказать всё, что нужно. А если не хотят… да кому вообще интересно, чего там хотят люди? Заставим.

Жак де Моле. (wikipedia.org)

Под пытками де Моле признал, что Орден впал в ересь. Потом от своих слов отказался, однако в конечном итоге снова уступил. За то, что он вторично впал в ересь, его сжигали на медленном огне. Пока горел, а горел долго, успел, если верить легенде, проклясть короля и Папу (потом добавят ещё и потомков). Назначил встречу через год на небесах. Папа Климент V умер через месяц от болезни, Филипп IV свалился с лошади через семь месяцев.

Жак де Моле, 23-й и последний Великий магистр Ордена тамплиеров (1292–1313) , стал фигурой легендарной. Для одних он был мученик, для других - еретик. Его называли или жертвой заговора, или человеком, который получил по заслугам за преступления тамплиеров. О Жаке де Моле сочиняли пьесы. Его имя взяла себе группа молодых масонов. Был ли он последний глава тайного общества? Или еретик, отрицавший божественность Христа? Или был просто честный и преданный воин, который попал в расставленную французским королем западню, реликтом уходящего мира?

Кто он, этот человек, который стоял во главе Ордена тамплиеров в последние дни его существования?

Очень много обстоятельств жизни Жака де Моле остаются неизвестными. Почти все сведения о его личности дошли до наших дней из приобщенных к делу собственных показаний Великого магистра, которые он дал после ареста в 1307 г.

В первом протоколе, который был составлен 24 октября 1307 г., то есть через 11 дней после задержания, Жак свидетельствует, что является членом Ордена рыцарей Храма на протяжении 42-х лет. Его принимали в орден в городе Боне, что в епархии Отен, Юбером де Перо и Амори де ла Рошем. Если считать, что Жак стал тамплиером лет в 17, то к моменту ареста ему было около 60-ти. Впрочем, Жак мог вступить в орден, когда был немного моложе или значительно старше.

О том где родился Жак де Моле мы тоже не можем судить со всей определенностью. Вероятно, он родом из Бургундии, где есть несколько селений с названием Моле. Автор биографии Великого магистра Ален Демюрже сводит возможный выбор к двум городам, но мы не вполне уверены в правомочности этого ограничения.

Если Жак родился в Бургундии, то на него не распространялась юрисдикция короля Франции - ведь Бургундия в те времена входила в состав Священной Римской империи. Но Жак, как видно, считал себя французом.

О его семье и раннем периоде его жизни мы вообще ничего не знаем. Неведомы нам и причины, по которой он захотел вступить в Орден тамплиеров. Не дошло до нас ни одного документа ордена, где бы был упомянут Жак де Моле и по которому мы могли бы судить, чем он занимался до избрания Великим магистром.

По иронии судьбы, о самом легендарном Великом магистре ордена нам меньше всего известно. Очень может быть, что сведения о раннем периоде его жизни имелись в бумагах, которые были утеряны после захвата турками Кипра в 1571 г. Но что толку знать, где находились эти сведения, если мы не имеем представления, в чем они состоят?

Жак де Моле стал Великим магистром в критический момент для Ордена Храмовников и всех латинских королевств. В 1291 г., когда пала Акра, он, скорей всего, находился на Святой земле. Не следует исключить, что Жак оказался одним из немногих покинувших город рыцарей, хотя об этом факте нигде не упоминается. Более вероятно, что он в это время был в одном из укрепленных пунктов ордена, к примеру в Сидоне или на Кипре.

После гибели Гийома де Боже, павшего при защите Акры, Великим магистром стал командор ордена на Востоке Тибо Годен. Из всех уцелевших тамплиеров он занимал самый высокий пост в иерархии ордена, чем, как видно, и объясняется его избрание. Сохранились только несколько писем, которые относятся к короткому периоду пребывания Годена в должности Великого магистра. Он скончался до апреля 1292 г., потому как именно тогда Жак де Моле направил в Испанию депешу с разрешением продать участок земли в Арагоне, которую подписал как магистр ордена.

Что же оставалось от ордена, когда Великим магистром стал Жак де Моле?

И хоть тамплиеры храбро сражались в Акре, после того как город пал почти вся вина за поражение легла на них - так, в крайнем случае, это выглядело в глазах Запада. Именно потому Жак считал своей основной и первоочередной задачей возврат утраченных земель прежних латинских королевств. Для этого, как он считал, надо было сохранить последнее христианское государство на Востоке - Армению, которая располагалась на территории, находящейся в юго-восточной части современной Турции.

В начале 1292 г. папа Николай IV направил тамплиерам и госпитальерам послания, в которых приказывал им «прийти на помощь Армянскому королевству и встать на его защиту, использовав галеры, что находятся у них по воле апостольского престола, дабы противостоять врагам Креста Господня».

К сожалению, Армения была ослаблена междоусобной борьбой внутри правящего семейства и лишена поддержки, когда-то получаемой от латинских королевств. Попыткам помочь армянам мешала и война между венецианцами и генуэзцами. Эти два купеческих государства держали в своих руках значительную часть средств для морских перевозок войск и грузов, и их противостояние в значительной степени затрудняло плавание в восточной части Средиземного моря.

На протяжении некоторого времени в руках рыцарей Храма еще оставался остров Руад - как раз напротив города Тортоса. Там Жак де Моле рассчитывал накопить силы для того, чтобы вторгнуться на территорию сарацин и начать возврат потерянных земель. Руад в этих планах играл только роль плацдарма для наступления.

Это был крошечный каменистый остров, без пресной воды. 1300 год – он и стал исходным пунктом для задуманного вторжения, при котором с запада на сарацин должны были двинуться крестоносцы, а с востока - монгольские воины. В силу различных причин, включая погоду и разногласия между монгольскими вождями, планировавшееся вторжение не состоялось. Правда, храмовники и их союзники смогли взять Тортосу, но, не получив помощи, не удержали ее и были вынуждены возвратиться на Руад.

Этот остров они удерживали до 1302 г., когда на Руад выдвинулся египетский флот. Во главе сарацин стоял эмир Саиф аль-Дин Есендемюр, «рожденный от христианина и некой женщины в земле, называемой Грузией». Это означало, что он был выходцем из славянских земель, захваченным в плен и проданным в рабство в Египте.

У храмовников не было достаточно крупных кораблей, чтобы противостоять египтянам на море или уйти от погони. После непродолжительного сражения рыцарям и подчинявшимся им воинам довелось сдаться. Тамплиерам был обещан свободный проход, но, «потому как сирийские пешие воины сопротивлялись так яростно, что нанесли большой ущерб сарацинам, те отрубили им головы всем до единого, а братьев Ордена тамплиеров с бесчестьем отправили в Вавилон». Такова метафора хрониста, который пытался довести до сведения читателя, что тамплиеры были проданы в рабство подобно евреям, угнанным в вавилонский плен. В данном случае речь шла о невольничьих рынках Египта.

Когда сарацины взяли Тортосу, Жака там не было. Он оставался на Кипре, пытаясь раздобыть корабли, чтобы послать их для спасения защитников города. Однако лучше бы он сам оказался в рядах последних, ибо потеря Руада и пленение храмовников в недалеком будущем будут использованы на процессе против тамплиеров.

Нам известно, что Жак де Моле присутствовал при интронизации папы Бонифация VIII в Неаполе и, по всей видимости, смог установить с ним добрые отношения. И конечно, это не расположило к Жаку смертельного врага папы французского короля Филиппа IV, однако только взаимная приязнь магистра и понтифика не могла бы стать причиной того, что орден и его глава были выбраны объектами королевской мести.

Вероятно, произошло какое-то событие (предположительно, в 1297 г.), подтолкнувшее короля к мысли избавиться от Великого магистра. Незадолго до того король позаимствовал у тамплиеров 2 500 ливров - сумму весьма обычную для Филиппа. Но один кипрский летописец отмечал, что кроме этого казначей ордена выдал монарху 200 тыс. флоринов. Узнав о столь крупной ссуде, Жак выгнал казначея, при этом даже просьба короля не заставила его изменить свое решение.

Жаль но мы не уверены в надежности этих сведений - нельзя исключать, что это попросту выдумка хрониста. Документы, которые могли бы подтвердить такую ссуду, давно утеряны. Однако если все так и было, то мы можем сделать вывод о том, что Жак считал короля ненадежным должником. У Филиппа же в таком случае появилась веская причина позаботиться, чтобы соответствующие бумаги ордена исчезли. Кроме этого, становится очевидным, что еще до ареста тамплиеров отношения между ними и королем явно испортились.

В конце 1296 г. Жак де Моле возвратился на Кипр и оставался на Востоке в следующие 10 лет. Он возглавлял неоднократные нападения на Египет с моря и принимал участие в неудачном походе в Армению в 1299 г., в результате которого орден потерял там свою последнюю крепость.

К началу 1306 г. Жак уже знал, какое пагубное воздействие на общественное мнение в Европе оказали все эти поражения. Кроме этого, подобно тому как его предшественники позволили впутать себя в междоусобицы предводителей латинских королевств, он оказался вовлеченным во внутренние политические интриги Кипра.

Я думаю, что Жак де Моле впал в уныние, когда получил письмо нового папы Климента V, в котором понтифик предлагал ему изложить свои мысли по поводу слияния двух орденов - тамплиеров и госпитальеров. Идея объединения витала в воздухе давно, со Второго Лионского собора, состоявшегося в 1274 г., но Жак опасался, что на этот раз храмовникам не удастся отсрочить это событие.

Жак де Моле знал, что, если ему не удастся убедить папу в целесообразности сохранить самостоятельность тамплиеров, то госпитальеры, их давние соперники, поглотят его орден. В новом - объединенном - ордене Жак не видел для себя места.

Когда Климент V приказал Великому магистру явиться к папскому двору в Пуатье что бы обсудить этот вопрос, Жак отправил ему письмо, в котором объяснял свою позицию. Но его доводы против слияния орденов даже самому де Моле казались неубедительны. Он писал, что считает неправильным просить воина, который некогда вступил в определенное братство, вдруг стать членом другого, что между рыцарями двух орденов, принужденными жить вместе, неизбежно возникнут раздоры.

Всем известное (или печально известное) соперничество между братствами исчезнет, но с ним исчезнет и полезное стремление проявить себя более храбрым, благородным, милосердным, чем соперник из другого ордена. «Ибо, когда госпитальеры встречались в бою с сарацинами, тамплиеры не останавливались ни перед чем, чтобы выказать еще большую доблесть, и так же обстояло дело с госпитальерами».

Жак признает, что содержание одного ордена обойдется дешевле, но замечает, что неизбежные раздоры могут свести это преимущество к нулю. В целом выстроенная Жаком аргументация в защиту независимости тамплиеров оказалась далеко не самой лучшей. Но, хотя он и был крайне обеспокоен предложением папы, главной целью его возвращения в Европу все же оставалось стремление набрать достаточно войск, чтобы возвратить Иерусалим христианскому миру.

В начале письма Великого магистра есть интересное место, дающее основание усомниться в твердости его памяти даже в то время, когда де Моле был на свободе и ему не угрожали пытки. Он писал, что в 1274 г. присутствовал на соборе в Лионе вместе с Гийомом де Боже, незадолго до того ставшим Великим магистром. Инквизиторам следовало бы изучить это письмо, прежде чем допрашивать Жака, потому как в нем он сообщает папе Клименту V, что видел во время этого собора короля Людовика Святого.

Людовик же скончался в 1270 г., то есть за 4 года до собора, о котором говорится. Если бы это прозвучало на суде, процесс мог бы пойти по абсолютно другому пути. Человека, которого посещают видения святого короля, вряд ли могли признать еретиком. С другой стороны, на человека, чья память так ошибочно фиксирует события, трудно полагаться в других делах.

Когда в конце лета 1307 г. Великий магистр прибыл в Марсель, до него начали доходить слухи о храмовниках, которые широко распространились по Европе. До этого времени Жаку были ведомы только старые обычные упреки, предъявляемые братьям ордена, - дескать, они исполнены гордыни, скаредны и не щедры на пожертвования, хранят в тайне дела, обсуждаемые на их собраниях, и т. д. Вообразите себе, какой ужас охватил де Моле, когда он узнал о новых обвинениях: будто храмовники отрекаются от Иисуса Христа, плюют на крест и богохульствуют.

Откуда взяли начало эти слухи, сказать трудно, хотя некоторые ученые и предпринимали попытки это выяснить. Считается, что все эти истории из мести сочинили люди, которых изгнали из ордена.

К 1307 году уже были в ходу рассказы о неподобающих ритуалах, сопровождающих посвящение в тамплиеры, но Великий магистр вел себя так, словно это его особо не беспокоило. Он сообщил Клименту V о своем желании, чтобы назначенная папой комиссия изучила истинное положение дел и опровергла навет. После этого Жак де Моле вернулся к своим делам. Стоял август 1307 года.

Тайный приказ об аресте храмовников появился спустя месяц.

Все летописцы той эпохи утверждают, что ни тамплиеры, ни, в частности, Великий магистр не имели понятия о грядущем аресте. Никто их не предупредил. У них не было времени, чтобы как-то подготовиться, бежать или спрятать важные документы или ценности. 12 октября, в четверг, Жак де Моле лег спать как глава известного и уважаемого духовного ордена. 13 октября, в пятницу, он оказался в тюрьме и подвергался допросу в связи с обвинением в преступлениях против Христа.

Что мог чувствовать Великий магистр, когда Гийом де Ногареи королевские воины принялись ломать ворота парижского Тампля? Уж не принял ли он суматоху за пожар, или неожиданное вторжение неприятеля, или весть о каком-то несчастье на Кипре? Когда эти люди ворвались в спальню Жак де Моле и выволокли его на улицу, понимал ли он, что в действительности происходит?

Запись первого допроса де Моле датирована 24 октября. Это строгий юридический документ, который фиксирует признание допрашиваемого, что при вступлении в Орден тамплиеров 42 года тому назад ему было велено отречься от Иисуса Христа, что «он, хотя и не по своей воле, совершил». На вопрос, плевал ли он на крест, де Моле ответил отрицательно, добавив, что плюнул на землю.

Жак признался в этих преступлениях, но отрицал, что ему было предложено «совокупиться с другими братьями, и поклялся, что никогда не совершал подобного».

Этого было достаточно для его врагов. На следующий день Жака заставили повторить свои признания перед магистрами Парижского университета, а также написать открытое письмо всем членам ордена, в котором он признавал свою вину и раскаивался. Он призывал братьев сделать то же. Кое-кто откликнулся на его призыв, но далеко не все.

Почему же Великий магистр признался? Позже он сказал, что его морили голодом и грозили пытками. В какой-то момент он, очевидно, осознал, что король Франции не имеет власти ни над ним, ни над орденом. На всех последующих допросах Жак отказывается отвечать на вопросы, требуя, чтобы его отправили к папскому двору, ибо только папа имеет право его судить. Этой позиции Великий магистр придерживался следующие шесть лет. Процесс над тамплиерами продолжался без него - магистр хранил молчание в своей камере.

Вне всякого сомнения, его «признание», каким бы оно ни было, нанесло сокрушительный удар по защите ордена. Множество людей сомневались в том, что тамплиеры были такими злодеями, какими их изображали Филипп и его сподвижники, а известие об отказе магистра признать справедливость обвинений могло бы заставить папу воздержаться от ареста храмовников, находящихся за пределами Франции.

Жак не смог возглавить 600 с лишним храмовников, которые были вынуждены защищать себя и свой орден. 1307 год, 25 октября – он повторил свои признания в присутствии двух кардиналов, присланных папой Климентом. Тем не менее в августе 1308 г. кардиналы опять допросили де Моле в Шиноне. Магистр и в этот раз признался в тех же грехах.

Пытали ли его в этот период? Ослабила ли его волю тюрьма? Надо отметить, что де Моле никогда не признавался в чем-то, кроме участия в неподобающих ритуалах при вступлении в орден. Он плюнул на землю рядом с крестом и отрекся от Христа, а потом продолжал служить как добрый рыцарь и христианин.

На допросе в 1309 г. магистр снова заявил, что он подсуден только папе.

Трудно не осуждать Жака де Моле, который хранил молчание в камере, когда множество других людей рисковали жизнью - и теряли ее, - защищая тамплиеров на суде. Свою защиту он, по-видимому, всецело построил на убежденности, что судить его властен лишь папа. В какой-то момент он, правда, высказался в защиту всего ордена, заявив, что не знает другого духовного братства, которое совершало бы столько милосердных дел, и не знает других людей, которые с такой готовностью отдавали жизнь, сражаясь с язычниками за христианскую веру.

Но Жак де Моле нова замкнулся в молчании, когда обвинения против ордена начали множиться и приобретать еще более причудливые формы: тамплиеры якобы поклонялись черному коту, почитали идола, который, по их убеждению, мог уберечь урожай и обогатить братьев, а также в каждую Страстную пятницу мочились на распятие.

После допроса представителями папы магистр провел 4 года в заключении в королевском замке Гизор. С Жаком де Моле там находились командор Кипра Рембо де Карон, командор Нормандии Жоффруа де Шарне, командор Аквитании и Пуату Жоффруа де Гонневиль и генеральный досмотрщик ордена Гуго де Перо. Климент V настаивал, что этих храмовников самого высокого ранга он будет судить самолично. При этом папа не торопился со своим решением.

Мы не знаем о том, что происходило с Жаком и его собратьями по несчастью, пока папа размышлял, как ему надо поступить. В конце концов в декабре 1313 г., спустя год после официального роспуска Ордена тамплиеров, Климент решил вверить судьбу Жака де Моле и других узников трем кардиналам. Они собрались в Париже в марте 1314 г.

Перед группой церковных иерархов, куда входил архиепископ Санса, который в 1310 г. уже позволил отправить на костер 54 храмовника, Жак и другие признались во всем. «В понедельник после дня Святого Григория (18 марта) на площади перед Собором Парижской Богоматери всех их приговорили к пожизненному заключению.

Но, когда кардиналы уже решили, что дело закончено, неожиданно два тамплиера, Жак де Моле и магистр Нормандии, с превеликой настойчивостью начали возражать кардиналу, провозгласившему приговор, и архиепископу Санса, настаивая на своей невиновности. Проявив крайнее к суду небрежение, они отрицали то, в чем прежде поклялись, и привели этим в великое смущение множество присутствующих».

Королю Франции, который в это время находился у себя во дворце, немедля сообщили о том, как повели себя Великий магистр и Жоффруа де Шарне. Монарх был в ярости. Хронист Гийом де Нанжи писал: «Из осторожности не сообщив духовенству, в тот же вечер он (король) предал этих двух тамплиеров огню на островке на Сене меж королевским садом и церковью Братьев-отшельников».

Гийом далее продолжает: «Они переносили страдания с таким безразличием и спокойствием, что… все свидетели казни преисполнились удивления и восхищения». Один из очевидцев, Жоффруа Парижский, священник на службе французского короля, описал сцену казни в таких стихах:

Меж тем Магистр к месту скорой казни
Приблизился спокойно, без боязни.
Откинув плащ, без трепета и страха,
Взошел он на костер в одной рубахе.
К столбу притянут, вервием обвит,
О милости не молит, не дрожит
И в ожиданье смертных мук не стонет,
Но просит палачей своих: «Ладони
Позвольте мне соединить, чтоб вознести
Моленье Господу, к Нему я на пути,
Ему лишь ведомо, кто праведен, кто нет,
И, от земных избавившись тенет,
Я на Господний суд лишь уповаю -
Отделит он плевела от зерна
И отомстит, я это твердо знаю,
За гибель верных слуг своих сполна…»
И мирно вознеслась ко Господу душа,
А люди у костра застыли, не дыша.

Жак де Моле достойно вел себя во время казни. Правда, нельзя утверждать, в действительности ли он произнес речь, стоя на костре, - ведь единственным очевидцем, который об этом написал, был Жоффруа Парижский, но он был поэтом, а потому мог позволить себе вольность в изложении событий. Но все сходны во мнении, что поведение Жак де Моле во время казни заставило многих усомниться в виновности как магистра, так и всего ордена.