Они были очень разными людьми, можно даже сказать, представителями двух разных миров: крестьянин-иногородний Буденный и утонченный дворянин Тухачевский. Семен Михайлович был старше несостоявшегося Красного Бонапарта на десять лет, сызмальства узнал, что такой крестьянский труд и социальная несправедливость, граничащая с расизмом. Тоже социальным. Ведь в глазах казачества иногородние оставались людьми второго сорта, о чем некоторые станичники сами и писали – достаточно почитать интереснейшие и предельно честные воспоминания одного из самых достойных представителей этого сословия – кубанца полковника Федора Елисеева.
“ Деникин, надо отдать ему должное, был твердо настроен удерживать Ростов с Новочеркасском и при первой возможности вернуть стратегическую инициативу ”
Высшего военного образования в Российской империи Буденный не получил, в армии оказался по призыву и в ней остался, имел боевой опыт Русско-японской и Первой мировой. Едва не был расстрелян за то, что ударил вахмистра, унизившего его. Тухачевский окончил элитное Александровское училище и начал службу в гвардейском Семеновском полку.
Крушение Императорской армии встретили по-разному: Буденный – в чине вахмистра, полного Георгиевского кавалера, Тухачевский – подпоручиком, коротавшим время в германском плену. Оба добровольно, почти не раздумывая, вступили в Красную армию – поди только разберись теперь, по каким мотивам. Прославились победами и в мирное время дослужились до заместителей наркома обороны, став частью советской военной элиты, впрочем, к таковой их можно было причислить уже на исходе Гражданской войны.
Известно, что военачальники недолюбливали друг друга, но их судьбы радикально разошлись в 1937-м, в преддверии Второй мировой, когда страна не могла себе позволить, чтобы ключевые командные должности в Красной армии занимали дилетанты в вопросах стратегии и оперативного искусства – прежде всего Тухачевский и его соратники, возглавлявшие важнейшие военные округа: Якир, Блюхер, Уборевич, некоторые из них вдобавок ко всему были еще и палачами своего же народа – Иону Эммануиловича и собственно Михаила Николаевича имею в виду. Последний, по утверждению следствия, возглавил военный заговор в РККА, в число его ближайших подручных и вошли названные деятели, исключая Блюхера.
Был заговор военных или нет – вопрос до сих пор остается открытым. Однако нужно ли говорить, что накануне агрессии даже гипотетическая «пятая колонна» в высших эшелонах власти крайне опасна. Да и примеры военных переворотов в Европе, осуществленные Пилсудским и Франко, были хорошо известны советскому руководству. А то, что названные военачальники, повторю, оставались дилетантами относительно задач, задаваемых должностными обязанностями, сомнений не вызывает. Правда, еще недавно Тухачевский со товарищи пребывал в ранге незаслуженно репрессированных «выдающихся полководцев», гибель которых якобы привела к страшным потерям в РККА, позволила немцам блокировать Ленинград, дойти до Москвы и Кавказа.
Анекдоты и факты
Так родился – «спасибо» Хрущеву – первый миф. Примерно в то же время появился и другой – о простоватом и недалеком Буденном с его будто бы произнесенной фразой, направленной против моторизации войск: «Лошадь себя еще покажет», и анекдотом, как Семен Михайлович собирался отстреливаться из пулемета от приехавших его арестовывать энкавэдэшников.
О том, что Буденного враги называли Красный Мюрат, хрущевские пропагандисты предпочли забыть. Да и приведенные выше байки о маршале не единственные, с помощью которых лепился образ недалекого рубаки. Что они – миф, тождественный, как писал Лосев, реальности? Самый настоящий. Рубакой и был. Недалеким? С точки зрения фундаментального как гражданского, так и военного образования, несмотря на оконченную им Военную академию им. Фрунзе, пожалуй, да. Но недостаток фундаментальных знаний Красный Мюрат компенсировал самообразованием и дарованным Богом военным талантом – его признавали соратники не только по Гражданской, но и по Великой Отечественной.
Кроме того, даже если обучение Буденного в Военной академии носило отчасти формальный характер – он ведь посещал лекции, будучи инспектором кавалерии РККА, тем не менее будущий маршал всеми силами пытался наверстать упущенное и привести свои знания в соответствие с теми задачами, которые ему приходилось решать на занимаемых высоких должностях. Для этого Семен Михайлович брал уроки у выдающегося отечественного военного теоретика генерал-лейтенанта Андрея Евгеньевича Снесарева. Да и с генералом от инфантерии Алексеем Алексеевичем Брусиловым также много общался. К слову, Снесарев характеризовал Красного Мюрата так: «Незаурядные способности Буденного я заметил еще под Царицыном (летом 1918-го Семен Михайлович возглавлял кавалерийскую дивизию, оборонявшую город в составе 10-й армии, а Снесарев занимал должность военрука Северо-Кавказского военного округа. – И. Х. ), в боях на Южном фронте. Воевал он хорошо благодаря врожденному военному таланту».
По поводу академического образования Тухачевского: маршал его не имел, даже формального. Но Военную академию РККА возглавил. Не постеснялся. Может, подобно Буденному, стремился также наверстать упущенное в плане знаний, особенно после проваленной им Польской кампании? Нет. Больше того – травил выдающегося военного теоретика генерал-майора Александра Андреевича Свечина. Впрочем, о нелепых прожектах Тухачевского в должности замнаркома обороны по вооружению написано достаточно, давно уже опубликованы его пропагандистские труды, долгое время выдававшиеся едва ли не за сокровищницы военно-научной мысли. Чего стоит утверждение маршала о том, что будущее в грядущей войне отнюдь не за гусеничным танком, а за колесно-гусеничным и быстроходным. Буденный имел на сей счет иное мнение – более верное, как показала история.
Репрессированные по делу Тухачевского военачальники и в самом деле были выдающимися, только не полководцами, а карьеристами и демагогами. В отличие от высмеянного хрущевской пропагандой Семена Михайловича, Тухачевский и его подельники по военному заговору в РККА, повторю, не учились и учиться не собирались, хотя возможности для этого открывались блестящие. Предвидя возможное возражение, замечу: я далек от мысли называть фундаментальным военным образованием обучение на академических курсах рейхсвера, пройденных Тухачевским, Якиром и Уборевичем в период их поездки в Германию.
Однако все это преамбула. Среди военных историков давно ведутся дискуссии о целесообразности действий 1-й конной в районе Львова в августе 1920-го: мол, поверни она вовремя на Варшаву, Польская кампания была бы выиграна Тухачевским. На мой взгляд, Красный Мюрат в своих мемуарах дал обстоятельный ответ на все выдвигаемые к нему претензии, да и маршал Борис Шапошников в работе «К Висле. К истории кампании 1920 года» также объяснил причины неудач осуществлявшегося под руководством Тухачевского наступления.
Встреча в вагоне
Но не всем известно, что первый раз судьба свела двух полководцев еще в марте 1920-го в Батайске. В вагоне командующего Кавказским фронтом Тухачевского, недавно назначенного на эту должность. Вверенные ему войска только-только завершили Тихорецкую операцию, в ходе которой решающую роль сыграла 1-я конная. И ее командарм вместе с членом Реввоенсовета Ворошиловым ехал в Ростов, дабы решить ряд вопросов со снабжением армии. Узнав, что в Батайске стоит поезд нового комфронта, решили зайти познакомиться. Буденный следующим образом описал эту встречу. «Мы решили представиться Тухачевскому, доложить о состоянии армии и узнать о новой задаче. Войдя в вагон, мы встретились с Тухачевским в узком проходе перед салоном. После того как мы представились ему, он строго спросил:
“ Снесарев не ошибся в характеристике Красного Мюрата: врожденный военный талант ”
– Почему вы не выполнили моего распоряжения об ударе в направлении станицы Мечетинской (приказ № 368 от 28 февраля 1920 года. – И. Х. ) и повели конную армию в район Торговой?
На строгий вопрос Тухачевского я спокойно ответил ему, что удар конармии из района Платовской строго на запад в направлении Мечетинской в конкретно сложившейся к тому времени обстановке был нецелесообразным по следующим причинам: конармия, утомленная форсированным маршем, не могла наступать по степи, заваленной глубоким снегом, где нельзя было найти ни жилья, ни фуража.
Но главное – начались сильные морозы, при которых оставлять армию в степи означало сознательно погубить ее, что и подтвердила участь группы генерала Павлова.
Поэтому Реввоенсовет конармии решил несколько уклониться вправо – в населенные районы, где можно было достать фураж и обогреть людей, а затем во взаимодействии со стрелковыми соединениями 10-й армии разгромить противника и продолжать движение в указанном направлении. События показали, что решение Реввоенсовета армии было оправданным».
На первый взгляд, диалог как диалог, даже заурядный в условиях Гражданской войны – трения между командармами и комфронтов случались тогда нередко и у красных, и у их противников. Однако данный разговор – прямое свидетельство того, как своим решением наступать в направлении Торговой Буденный спас 1-ю конную от гибели, а армии фронта – от вполне возможного поражения и вероятного перелома в войне в пользу белых.
Чтобы понять это, перенесемся из мартовской слякоти 1920-го в морозный декабрь предыдущего года. Чуть больше месяца прошло после завершения ожесточенного встречного сражения между Добровольческой армией генерал-лейтенанта Владимира Май-Маевского и левого фланга Донской армии генерал-лейтенанта Владимира Сидорина с войсками красного Южного фронта. Отнюдь не вследствие действий Буденного, как утверждала советская историография, а благодаря пассивности левого фланга Донской армии, имевшей все шансы разгромить левый фланг Южного фронта, а именно 8-ю армию, красные одержали победу и вырвали из рук противника стратегическую инициативу.
В декабре фронт докатился до Дона. Казалось бы, поражение деникинцев неминуемо. Однако это только казалось. И белые, и большевистские войска были измотаны и переутомлены, а казаки в значительной степени деморализованы. Но при этом большевистские части оторвались от своих тылов и баз снабжения. Донцы, напротив, находились на территории родных станиц и понимали: отступи они дальше, на Дон вернутся все «прелести» красного террора. Нужно также принимать во внимание наличие еще одного врага и красных, и белых, беспощадно косившего их ряды, – эпидемию тифа.
Численно силы сторон в декабре 1919-го были почти равны. Главком Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) генерал-лейтенант Антон Деникин, надо отдать ему должное, несмотря на тяжелые неудачи последнего месяца и выматывающие конфликты с командующим Добровольческой армией генерал-лейтенантом Петром Врангелем, был твердо настроен удерживать Ростов и Новочеркасск, не допустить красных на правый берег Дона и при первой возможности вернуть стратегическую инициативу. Ростов должны были оборонять добровольцы, донскую столицу – части Сидорина, объединившего в своих руках командование донцами и добровольцами, – их армия после серьезных потерь была сведена в отдельный корпус, возглавленный вместо Врангеля генерал-лейтенантом Александром Кутеповым.
Добровольцы дрались успешно и отбросили противника от Ростова. Они, собственно, не теряли присутствия духа даже во время отступления от Орла до Донбасса. Действиям донцов также местами сопутствовал успех, но, как это часто случалось в Гражданскую, исход сражения решил моральный фактор: возглавлявший донскую конницу генерал-лейтенант Константин Мамонтов не верил в победу и отвел казаков за Дон. Вопреки приказу главкома. Это позволило 9-й армии красных взять Новочеркасск, обесценив успех добровольцев под Ростовом и выйдя им в тыл. Частям Кутепова пришлось прорываться через захваченный неприятелем город на левый берег Дона.
Форсировать реку и развивать наступление на Северный Кавказ должны были войска Юго-Восточного фронта, в январе 1920-го преобразованного в Кавказский, под командованием бывшего подполковника Василия Шорина. В состав фронта вошла и 1-я конная. Шорин бросил ее в лобовые атаки в направлении Батайска. Думал, верно, что донцы совсем разложились и существенного сопротивления не окажут. Ошибся. Успеха лобовые атаки не принесли, но привели к потерям среди конармейцев, равно и к острому конфликту Буденного с Шориным. В конце концов в Москве также оказались недовольны незамысловатыми действиями комфронта, заменив его сначала на бывшего полковника Федора Афанасьева, а в феврале 1920-го – на Тухачевского.
В тот период обе стороны готовились к наступлению. Деникин планировал удар в направлении Ростова, в штабе Кавказского фронта в свою очередь решили обойти правый фланг противника и выйти в его тыл ударом на Тихорецкую. По оценке главкома ВСЮР «численность войск была приблизительно одинакова у обоих противников, колеблясь между 40–50 тысячами у нас и 50–60 тысячами у большевиков». В целом эти данные находят подтверждение и у советских авторов – у того же Буденного.
Донские приказы
В январе 1920-го, словно пришедшие в себя от морока неудач и отступления, донцы нанесли поражение форсировавшим Маныч дивизиям Буденного и другого легендарного красного командира – Бориса Думенко. Однако вновь, как и в истории с почти что разгромленной в ноябре 1919-го 8-й армией красных, казаки не организовали преследование и тактический успех не перерос в стратегический. Тем не менее в начале февраля Деникин отдал директиву о переходе в общее наступление. Началось оно успешно – добровольцы вернули Ростов. Одновременно с этим в штабе Кавказского фронта приняли решение: отказаться от бесплодных лобовых атак и перебросить 1-ю конную вверх на Маныч для более глубокого обхода противника.
Белые прекрасно понимали, чем угрожают прорыв противника в районе Тихорецкой и выход в тыл всей группировки ВСЮР, поэтому против Буденного была сосредоточена конная группа генерал-лейтенанта Александра Павлова. Ее основу составлял 4-й Донской корпус – тот самый, во главе которого Мамонтов совершил знаменитый рейд по красным тылам в августе-сентябре 1919-го, описанный Алексеем Толстым «В хождениях по мукам». Корпус был едва ли не самым боеспособным в Донской армии. Да на беду казаков Мамонтов заразился тифом и умер в решающем для белых феврале 1920-го. Павлова трудно было назвать удачной заменой, хотя его частям удалось разгромить конную дивизию Гая и легендарную 28-ю стрелковую дивизию Владимира Азина. Но дальше генерал повел донцов по левому, безлюдному берегу Маныча в лютую стужу и метель, при полном по сути отсутствии зимовников. Вроде как Павлов считал нужным двигаться по правому берегу, на этом настаивали и его офицеры, но, соглашаясь с ними, командир группы мотивировал свое решение нежеланием нарушать приказ вышестоящего начальства. Мороз в ту трагическую для казаков ночь, по воспоминаниям донского комдива генерал-майора Сергия Позднышева, достигал 20–27 градусов.
Тухачевский, к тому времени возглавивший Кавказский фронт, приказал Буденному наступать в направлении Мечетинской, о чем и сказано в процитированном выше отрывке мемуаров Красного Мюрата. Собственно, маршрут частей Буденного должен был пролегать по такой же территории, открытой всем ветрам и лишенной зимовников.
Теперь давайте представим последствия, выполни Красный Мюрат распоряжение Тухачевского. Для Буденного ситуация усугублялась тем, что он оторвался от тыловой базы на десятки километров и должен был рассчитывать, как позже вспоминал, «только на местные средства и трофеи… приходилось кормить своих коней главным образом неубранной пшеницей».
Это в весьма неприглядном свете характеризует комфронта, поставившего перед 1-й конной по сути стратегическую задачу, но не изучившего должным образом театр военных действий, не учитывавшего погодные условия, не принявшего во внимание фактическое отсутствие тыловой базы у Красного Мюрата и в конечном счете обрекавшего элитные конные части Кавказского фронта на бессмысленную гибель в безлюдной степи.
Буденный в этой ситуации поступил вполне по-суворовски: «Если я сказал – налево, а ты видишь направо. Меня не слушать! Местному всегда видней!». Грамотные самостоятельные действия командарма и стали залогом успеха не только 1-й конной, но и в большой степени всей операции красных по разгрому противника на Северном Кавказе, завершившейся его новороссийской эвакуацией. Но история могла сложиться иначе, равно как иным мог оказаться итог Гражданской войны, выполни слепо Буденный приказ Тухачевского об ударе на Мечетинскую.
В завершение: в мою задачу не входило формирование новых мифов как о Тухачевском, так и о Буденном. Оба внесли свой вклад в победу красных в Гражданской войне. Но лично я не думаю, что звезда бывшего подпоручика взошла бы, сражайся он изначально на юге России, где в распоряжении Деникина было гораздо больше, нежели у Колчака, подготовленных и грамотных офицеров. Таковых в достаточном количестве оказалось у Пилсудского. Результат известен.
А Буденный, особенно в боях под Царицыном и в рассмотренной здесь операции, продемонстрировал и инициативность, и талант. Вполне возможно, что Врангель не смог бы взять «Красный Верден», прислушайся командарм 10-й к советам Буденного, возглавлявшего конный корпус в июне 1919-го. И именно дивизии Семена Михайловича, его твердое и грамотное руководство ими не допустили полного разложения 10-й после падения Царицына и крушения левого фланга Южного фронта. Снесарев не ошибся в приведенной выше характеристике Красного Мюрата. Самостоятельность суждений, умение брать на себя ответственность Буденный проявил и в Великую Отечественную. Но это другая история.
Ровно 35 лет назад, 26 октября 1973 года, умер легендарный маршал трижды Герой Советского Союза Семен Михайлович Буденный
Последнего и самого любимого коня главного кавалериста Страны Советов звали Софист. На этом коне маршал Буденный принял на Красной площади семь парадов. Софист чуял хозяина за версту: когда Семен Михайлович выходил из дому в подмосковном поселке Баковка, конь фыркал от нетерпения и бежал к изгороди конюшни. Последний раз Буденный сел на коня в 84 года. Причем в форме, он никогда не садился на лошадь в штатском
За год до смерти 89-летний Семен Михайлович решил отдать старого любимца на конезавод. Подошел к Софисту, прижался к нему лицом и погладил: «Ну, старина, до свидания! Неизвестно, кто кого переживет, ведь мы с тобой оба старички » На 2-м конном Новоподмосковном заводе бытует легенда, что, когда Буденный умер, Софист стоял в своем деннике и плакал
Конь пережил хозяина на семь лет. Как-то начальник конезавода позвонил вдове маршала Марии Васильевне и дочери Нине: «Приходите проститься с Софистом. Он совсем плох». Женщины вспоминали, что ноги его уже не держали, и животное было подвешено к потолку за брюхо. Тогда у Софиста тоже текли слезы
Десять фактов из жизни маршала Буденного
Брат Буденного обосновался в Америке
1. Семен Михайлович Буденный родился 25 апреля 1883 года в семье крестьянина-батрака на хуторе Козюрин на Дону. Он был вторым ребенком в семье, где росло 11 детей. Старший брат будущего Маршала Советского Союза, будучи батраком, вместе с хозяином в 1902 году перебрался за океан и со временем обосновался в Америке. С восьми лет Сема, помогая отцу, тоже батрачил у богатого купца. Был подручным кузнеца, работал молотобойцем. А в свободное время постигал такое исконно казачье дело, как конные скачки и рубка лозы, и достиг в этом основательных успехов. В 1900 году в станице состоялись скачки, посвященные приезду военного министра. Высокий гость был весьма удивлен, что самый отчаянный наездник вовсе не казак, и подарил 17-летнему Семену серебряный рубль.
В 20 лет Буденный обвенчался с казачкой Надеждой из соседней станицы, а через полгода его призвали на службу в царскую армию и зачислили в конницу.
2. Как-то во время занятий верховой ездой на хорошую выучку новобранца Буденного обратил внимание унтер-офицер. Желая подшутить над солдатом, он приказал тому оседлать коня по кличке Ангел и продемонстрировать галоп. А лошадь эта была весьма своенравной и сбросила не одного седока. Однако солдат достойно держался в седле. Сколько лошадь ни металась по площадке, сбросить наездника не смогла. Тогда Ангел понесся прямо на колючий забор. Буденный спокойно пришпорил коня, резко дернул поводья, и скакун птицей перемахнул через изгородь. Зрители опешили: еще ни один драгун не решался на подобное! С тех пор за Семеном закрепилось прозвище Орел. После этого старослужащие его зауважали, служба стала легче.
О первой русской революции 1905 года драгуны узнали из листовок, подброшенных в казармы. Конечно, новость обсуждали. Буденный участия в таких разговорах не принимал, а только слушал. На вопрос командира полка: «Кому служишь и что думаешь о революции?» - отрапортовал: «Служу царю-батюшке и Отечеству. Про революцию слыхал. Как не слыхать, про нее все гуторят, но не думал - мое дело служба, ваше благородие».
И не кривил душой. За удаль и отвагу, проявленные в сражениях Первой мировой, Семен Буденный был награжден четырьмя Георгиевскими крестами и четырьмя медалями, дослужился до чина старшего унтер-офицера, что было редкостью для батрацкого сословия.
3. После Октябрьской революции 1917 года по всей армии началась демобилизация, и вместе с другими солдатами бравый кавалерист Буденный возвратился к родителям, которые жили в станице Платовская. В начале гражданской войны Семен с братом Денисом ушли из станицы и участвовали в боях на стороне большевиков. За годы гражданской войны Денис Буденный отрастил такие же усы, как у старшего брата. Семену это категорически не нравилось. И вот однажды, пригласив брата к себе в хату, он изловчился и обрезал концы его усов, приговаривая: «Буденный должен быть один».
Через два года, в 1919-м, Семена Буденного назначили командармом вновь созданной 1-й Конной армии и приняли в ряды РКП(б). Рекомендации в партию ему давали лично нарком государственного контроля Иосиф Сталин и Климент Ворошилов, один из организаторов и руководителей Красной Армии.
4. Известна фраза Буденного: «Да по мне, все равно, какой фронт, мое дело рубать!» Как-то на глазах Сталина и Ворошилова, приехавших на передовую посмотреть, как воюют буденовцы, белоказаки стали теснить красноармейцев. Положение складывалось критическое. Тогда командарм Буденный выхватил шашку и бросился в бой, увлекая за собой особый резервный кавалерийский дивизион. Хотя его численность была небольшая, но это была гвардия, которая либо побеждала, либо погибала. И ситуация мгновенно изменилась: белоказаки вынуждены были защищаться. Бой перерос в настоящую резню, в которой русские люди кололи друг друга и топтали лошадьми. После боя, осматривая поле брани, Сталин произнес: «Семен Михайлович, ведь это чудовищно! Неужели нельзя обойтись без таких жертв?»
Вопрос остался без ответа. К тому времени Буденный полжизни провел в боях и никогда не прятался за спины подчиненных. Командарм хорошо знал, что мысли о человеколюбии во время схватки с врагом могут привести к потере головы.
5. Но не одними боями жила Конармия. В молодости Семен Буденный уважал не только казацкую шашку, но и музыку - играл на гармошке, хорошо пел и плясал. Командарм знал, что с песней бойцам легче переносить трудности.
Во время одного из приездов в Москву Семен Михайлович встретился с Федором Шаляпиным. Шаляпин и посоветовал создать в Конармии красноармейский ансамбль с хором, оркестром и танцорами для пропаганды классики и народного искусства. Идея Буденному понравилась, и по его указанию закипела работа в культурном направлении. Взялись и за обучение грамоте. Неграмотные красноармейцы умудрялись обучаться прямо во время движения: на спины ехавших впереди всадников крепили буквы, а задние их заучивали. Именно из 1-й Конной вышли писатели Николай Островский и Всеволод Вишневский.
6. В 1935 году в СССР были введены персональные воинские звания. В первой пятерке крупнейших советских полководцев нового звания Маршал Советского Союза был удостоен Семен Михайлович Буденный.
А уже в трагическом 1937-м ночью за Буденным приехали на черном воронке. Маршал встретил вооруженных гостей с шашкой наголо и с криком «Кто первый?!» бросился на них. Особисты поспешно ретировались. Утром Лаврентий Берия, докладывая генеральному секретарю ЦК КПСС Иосифу Сталину о необходимости ареста Буденного, в красках описал произошедшее ночью. Товарищ Сталин ответил: «Молодец Семен, так их и надо!» Больше легендарного маршала не беспокоили.
7. Буденный был трижды женат. Первая супруга Буденного погибла в 1924 году, по официальной версии, в результате несчастного случая. Ходили слухи, что Буденный застрелил супругу из-за ревности, ведь она погибла от пулевого ранения. Это произошло в доме командарма в Москве на улице Грановского.
В одном из интервью дочь Нина Буденная так рассказывала об этой трагедии: «Папа совсем недавно поселился на Грановского. С ним жили его мать и сестра, но в тот вечер они были в театре. А папа шел домой с совещания. И видит: в темноте кучкуется какая-то компания. «Вот я, - так он мне об этом рассказывал, - с предохранителя вальтер свой и снял. Домой пришел и положил его на комод, куда всегда клал. А потом сел и начал сапоги стягивать». (Они сапоги-то с тальком надевали, и снять их было целое дело.)
А жена подошла к комоду, взяла пистолет, к виску приставила. Сказала: «Смотри, Сема!» - и нажала на курок. И все
Папа рассказывал, что в гражданскую она была с ним в Конармии, заведовала медицинской частью. У нее и наган был. Папа говорил, что она вроде бы умела с ним обращаться, но и то: один раз ехали куда-то в поезде, и пуля в сантиметре от его виска пролетела. Крутила-крутила револьвер в руках, а потом на курок нажала.
Нам папа запрещал даже детский пистолет на человека направлять: «А вдруг настоящее оружие в руки попадет».
8. Со второй женой Ольгой Стефановной Семен Буденный познакомился в санатории. Уже будучи в браке, она поступила в консерваторию. И супруг помогал ей в учебе: легендарный кавалерист играл и на баяне, и на аккордеоне, и на гармошке немецкого строя, а это очень сложный инструмент. В пятидесятые годы продавались пластинки «Дуэт баянистов», где играли Семен Буденный и его приятель-музыкант из Ростова.
Инспектору кавалерии РККА Семену Буденному опять не повезло со второй половиной: более шести месяцев в году он мотался по военным округам, а молодая жена оставалась в Москве одна, и у нее возник роман с тенором Большого театра. Семен Михайлович знал об этом: стукачей в Большом хватало. А жена без него ходила на приемы в посольствах, вела светскую жизнь, на чем и погорела: ей инкриминировали связь с иностранцами.
Чтобы спасти жену, Буденный пошел к Сталину. Но вождь сказал: «У тебя жена плохая!» «А уж это дело не политическое, а семейное», - парировал проситель.
В тюрьмах и ссылках Ольга Стефановна провела 19 лет, с 1937-го по 1953-й. Местные жители относились к ней плохо, потому что считали, что женщину арестовали за то, что она намеревалась отравить Буденного. После смерти Сталина муж вывез репрессированную жену из Сибири, выбил ей комнату в Москве, содержал материально. Ни в первом, ни во втором браке детей у Буденного не было.
9. С третьей женой, Марией Васильевной, Буденного познакомила мать второй жены, которая приходилась Маше родной тетей. Мария приехала в Москву учиться на стоматолога и снимала угол в коммуналке. Но в гости на улице Грановского, к своей замужней двоюродной сестре Оле, приходила. Девушка старалась не пересекаться с Семеном Михайловичем, потому что стеснялась знаменитого родственника. А потом, во время ссылки Ольги, тетя и познакомила ее с 53-летним хозяином квартиры. Первое время Маша обращалась к Буденному на вы и по имени-отчеству. Однажды он рассердился и сказал: «Я твой муж, а Семен Михайлович на коне сидит».
Мария Васильевна родила мужу троих детей. И когда 60-летнего Буденного спрашивали, не тяжело ли в такие годы нянчить малышей, он отвечал: «Слишком долго я их ждал. Я отдыхаю с ними».
Популярность маршала была огромной. Как только он появлялся в общественном месте, люди тут же его окружали. Даже во время отдыха Буденных в Кисловодске Семену Михайловичу не давали прохода: останавливали, обращались с просьбами. Как вспоминает дочь маршала Нина, приходилось даже прибегать к хитрости: чтобы спокойно погулять, дети вставали в четыре часа утра и в половине пятого уже выходили на прогулку в горы. Возвращались к завтраку, когда отдыхающие только просыпались
10. В 1963 году Никита Хрущев отправил заслуженного маршала в отставку. До этого Буденный работал заместителем министра сельского хозяйства по коневодству, которое имело прямое отношение к армии. Чтобы сгладить свою резкость, Хрущев выделил отставнику участок на госдаче в Баковке и разрешил построить там дом. Тогда это не приветствовалось. Семен Михайлович придумал снести деревянную конюшню и на ее месте возвести собственную дачу. На строительство ушел гонорар от двух книг, написанных Буденным.
Бравый кавалерист, лихой рубака, герой Гражданской, чьи знания безнадежно устарели к началу Второй мировой войны — таким представляет Семена Буденного официальная история. Между тем документы Великой Отечественной показывают нам совершенно другого человека: это грамотный, опытный и требовательный военачальник. К 130-летию со дня рождения маршала о правдах и неправдах вокруг его личности корреспондент «Культуры» побеседовал с его детьми — Михаилом и Ниной БУДЕННЫМИ.
культура: Считается, что участие Семена Михайловича в Великой Отечественной было минимальным, да и вообще эту тему афишировать не любят. Почему?
Буденный: Потому, что кое-кому такая картина была очень выгодна. Между тем факты говорят об обратном. 21 июня 1941 года, за девять часов до нападения фашистов, Сталин вызвал к себе Наркома обороны Семена Тимошенко, двух его замов: Буденного и начальника Генштаба Георгия Жукова.
Буденный: Сталин уже знал, во сколько начнется война. И задал конкретный вопрос: что будем делать? Тимошенко тут же заявил, что мы немцев разгромим в приграничных сражениях, а потом добьем на их же территории. Вождь помрачнел и попросил оставить шапкозакидательские разговоры, предложил высказать более реалистические соображения. Отец и высказал. Он обозначил три рубежа обороны: по линии Смоленска, на уровне Сталинграда и по Северному Кавказу. Как известно, там вермахт и был повернут вспять.
культура: Получается, Сталин доверял Буденному?
Буденный: Доверял. У них еще со времен Гражданской сложились очень хорошие деловые взаимоотношения. Вот (показывает) — портсигар, которым в 1919 году наградили отца. Дарственную надпись ножиком накарябал сам Иосиф Виссарионович. Доверял еще и потому, что Буденный его не боялся. В четыре часа утра 22 июня 1941 года в кабинет отца приходит Тимошенко, говорит: «Немцы бомбят Минск». Нужно доложить Сталину, а он сам-де не может решиться. Боится. Нарком просит своего зама! Буденный звонит, докладывает. Сталин спрашивает: «А где же товарищ Тимошенко?» — «Тут, рядом». — «Передайте ему трубку»...
Или вот еще эпизод. В 1938 году к отцу на квартиру доставили список из 65 арестованных военачальников. Отец тут же — ночью — поехал к Сталину. «Вот, говорит, список, объясни, почему они сидят?» — «Не знаю». — «А кто знает? Так давай и нас с тобой посадим с ними, ведь все вместе кровь проливали за революцию». Сталин вызывает Ежова, тот на полусогнутых входит. «Тут товарищ Буденный нас посадить собирается вместе с арестованными вами военными, объясните, их за что взяли?» — «Не знаю, товарищ Сталин!» — «Выпустить всех немедленно!» И выпустили.
культура: Почему же человек, обладающий таким влиянием и именем, не остановил репрессии конца 30-х, хотя бы в армии?
Буденный: Отец был уверен: «чистка» армии от непрофессионалов и недобросовестных людей совершенно необходима, без нее война будет проиграна. Другое дело, он не раз сокрушался, что в жернова репрессий по политическим мотивам попали и совершенно невинные люди. Была выстроена система, которая могла уничтожить любого. На него самого было собрано дело в двенадцать томов, но тронуть Буденного не посмели. Были и вредительство, и предательство. Вот только один эпизод. В 1940-м отца отправили инспектировать строительство укрепрайонов в Ленинградском военном округе. Кстати, по дороге произошла смешная история. Зима, едет он на санях через деревню, весь закутанный в доху, а тут мальчишки стали кричать: «Буденный, Буденный!» Отец их и спрашивает: «Как узнали?» — «По ушам!» — «Что???» Оказалось, по усам: дети шепелявили...
Так вот, вскрылось в той поездке такое... Например, доты были развернуты в сторону города — ровно в помощь наступающему противнику. Срочно приняли меры. Было и многое другое.
культура: Какие у Семена Михайловича были отношения с Тухачевским?
Буденная: Они очень много спорили, особенно, по вопросам танковых войск. Тухачевский, как известно, отдавал предпочтение легким танкам. А отец отстаивал полноценные — с хорошей огневой мощью и броневой защитой. Легкие годились только для прорывов в составе конно-механизированных дивизий, в позиционной войне они были бесполезны.
культура: Один из устоявшихся стереотипов — Буденный был «неисправимым кавалеристом».
Буденный: Был. Но не таким, как его пытаются представить. Непосредственно перед войной благодаря его усилиям создали три конно-механизированные дивизии, одна их них потом первой вошла в Берлин. Конно-механизированная дивизия — это не просто кавалерия с шашками и карабинами, а соединение, усиленное легкими танками, пехотой, посаженной на грузовики и броневики, артиллерией и прочим. Самые мобильные на то время войска. Прорывая фронт, они уходят в тылы противника, режут его коммуникации, громят, окружают, наступая навстречу основными силами. Немцы очень досадовали по поводу того, что у них во время Второй мировой войны не было полноценной кавалерии, об этом пишут их генералы.
культура: Насчет Тухачевского: его Ваш отец не пытался спасти?
Буденная: Отец был в составе народных заседателей на суде. Но спасти Тухачевского было невозможно. Комкора Михаила Левандовского тоже. Отец встал, выступил. Сказал, что знает Левандовского давно, что он хороший специалист. Но тот прервал его: «Не надо, Семен, я виноват, сам в это ввязался, по своей воле». Заговор был. Отец вспоминал, что когда он подходил к военным, кучковавшимся около Тухачевского, те замолкали. Что-то скрывали. В армии была группировка, которой Буденный в силу своей образованности, честности и приближенности к Сталину стоял поперек горла.
культура: Согласно официальной версии, образованным он как раз не был...
Буденный:
Это согласно «официальной»... В 1932 году он окончил Военную академию имени Фрунзе, причем, как говорится, без отрыва от производства. У меня 
сохранились его конспекты и распорядок суток — когда он спал, вообще непонятно. И всех своих подчиненных тоже отправил учиться. Постоянно занимался самообразованием, знал несколько языков. Немецкий, турецкий, французский, после войны выучил еще и английский — язык нового «вероятного противника». Всегда был в курсе новинок военной мысли, до войны часто брал уроки у генерал-лейтенанта (еще царской армии) Андрея Снесарева, он жил рядом, на той же улице.
Скажу больше, именно отец настоял на том, чтобы знаменитую «Катюшу» отправили на повторные испытания. Маршал Григорий Кулик установку забраковал по причине ее низкой точности, обозвал «самоварными трубами». Да, били «Катюши» порой не туда, куда нужно. Но зато мощно. Буденный пошел лично к Сталину, и после второго испытания БМ-13 приняли на вооружение. Вот вам и «необразованный» кавалерист...
культура: Турецкий он учил с какой-то определенной целью?
Буденный: Нет, усвоил на войне, Первой мировой. Ведь как раз с турками ему и пришлось воевать.
культура: Георгиевские кресты он заслужил именно там?
Буденный: Да, все пять. Одного лишили — ударил вышестоящее начальство. Дело было так. Офицеры пили, гуляли, а солдаты и лошади были не кормлены. Солдаты сговорились: когда войдет начальство, хором потребовать еды и фуража. Ввалился пьяный вахмистр, услышал требование и тут же замахнулся на отца. А тот был большим любителем кулачных боев, ну он его и тяпнул. Вахмистра откачали, с ним ничего не случилось, а все договорились: его якобы ударил копытом конь, был там один такой злой, много человек побил. Тем не менее, отца могли расстрелять — по законам военного времени за нападение на вышестоящее начальство. Он уже был готов бежать, но знакомый писарь обещал предупредить, если дело дойдет до расстрела, поэтому остался ждать. Построили полк и лишили четвертого «Георгия». Правда, через две недели он его снова заслужил: втроем они захватили в плен 20 вражеских солдат.
культура: Вернемся к Великой Отечественной: почему же Сталин все-таки снял Буденного с командования Резервным фронтом?
Буденный: Тут история достаточно странная. Под Смоленском была сформирована мощная оборона, отец выстроил дивизию к дивизии: немцы бы точно не прошли. Но вот его снимают, и Тимошенко начинает наступление. Терпит сокрушительное поражение, вермахт рвется к Москве. В записях отца о тех днях даже фигурирует слово «предательство».
культура: Воспоминания, надо думать, не опубликованы?
Буденная: Вышло три тома: два — до 1953 года, третий — при Хрущеве. Он, естественно, был страшно порезан. Убрали все упоминания о Сталине, многое «откорректировали». Четвертый том был как раз про Великую Отечественную, он начал его писать в конце 60-х. Но бросил: ему дали понять, что опубликовано это не будет.
культура: Слишком много «крамолы»?
Буденная: Точнее, правды. У отца вообще была потрясающая память, он помнил все, вплоть до названий самых мелких населенных пунктов, где ему пришлось воевать или просто бывать. И для многих подобные воспоминания оказались очень нежелательны. Например, трагедия сдачи Киева...
культура: Неудавшийся арест Буденного, когда он из «максима» отстреливался от НКВД и звонил Сталину — это быль или байка времен Хрущева?
Буденный: Этот анекдот появился еще в конце 30-х. А во второй половине 50-х происходило иное. Тогда уничтожили всю кавалерию, а отец получил выговор за «кочубеевщину». Не понравились Никите конезаводы, жили они слишком хорошо. Коневодство само по себе убыточно. Но у отца каждый конезавод был огромным предприятием со своим животноводством, птицеводством, земледелием и кормовой базой, он не только сам себя обеспечивал, но еще и приносил прибыль. Работники, естественно, жили хорошо. После того как Хрущев утроил нормы сдачи мяса государству, лошадей, в том числе породистых, стали забивать. После войны в стране было 13 миллионов конского поголовья, в конце 50-х осталось чуть более семи миллионов. Отец сам спасал лошадей, прятал их в прямом смысле этого слова, делал что мог. Вот такие страсти по конской колбасе 60-летней давности...
культура: Лошади стали не нужны армии?
Буденный: Да как вам сказать... Еще в конце 60-х, когда ни о каком Афганистане не было и мыслей, отец рассуждал о том, что в странах, где преобладает горная местность, эффективнее всего воевать именно на лошадях. Он постоянно что-то писал, анализировал, прикидывал — армия для него была смыслом жизни.
культура: От политики он был далек?
Буденная: Абсолютно. Он был военным — человеком, который защищал свою Родину. Конечно, переживал все, что творилось в верхах, но с нами не делился... Дома стояла кремлевская «вертушка». Позвонил Хрущев, пожаловался: «Меня сместили». «Не нужно было другим гадить», — сказал отец и положил трубку.
культура: С кем он дружил, кто жил с вами по соседству?
Буденный: С маршалом Иваном Христофоровичем Баграмяном — у него была дача напротив. Когда его перевели в Москву, отец поспособствовал, чтобы ему выделили землю в Баковке. Кстати, наш дом, где мы сейчас сидим, не казенный. Когда-то тут были конюшни, скаковой круг, открытый манеж для выездки. Получив гонорар за воспоминания, отец построил собственный дом, ведь с казенной дачи могли выселить в 24 часа... Дружил еще с Рокоссовским, с Николаем Герасимовичем Кузнецовым, всех не перечислить. А вот с Ворошиловым они всегда были на «Вы». Хотя знали друг друга еще с Гражданской.
культура: Ваша мать, третья супруга Семена Михайловича, тоже была кавалеристкой?
Буденная: Нет, это мы с Михаилом с детства в седле. А вот мать к лошадям отец почему-то не подпускал, видимо, очень за нее боялся, оберегал...
культура: Его лошади стояли тут же во дворе, в конюшне?
Буденный: Да. Самым любимым был Софист, уникальный конь. Дожил до 33 лет, хотя лошадям обычно отпущено чуть больше двадцати. Потом Софиста отправили на пенсию, на конезавод в Горках. Когда они прощались, отец не мог ходить, сидел в кресле со сломанной ногой. Тот сам подошел к крыльцу. Склонил голову, отец его гладил и говорил: ну, кто из нас кого переживет? Софист пережил. Рассказывают, что он почувствовал смерть отца, бился в стойле...
ЖИЗНЬ Семена Михайловича Буденного (1883 - 1973) интересна даже в кратком изложении: Русско-японская война, Первая мировая, четыре Георгиевских креста (полный бант), Первая Конная... 50 лет назад его биографию знал наизусть каждый советский человек. 20 лет назад некоторые еще помнили, что был такой головной убор - буденовка. А после перестройки от образа Семена Михайловича и вовсе одни усы остались. С них и начался разговор с дочерью маршала - Ниной Семеновной БУДЕННОЙ.
"Е... мать, Буденный!"
ВОТ насчет усов не все гладко было. В годы Гражданской войны он их чуть было не лишился. Дело было так: красноармейцы принесли трофейные патроны. Буденный и Фрунзе (они очень дружны были) заинтересовались - разобрали, высыпали порох. Буденный с папироской был, сильно затянулся, порох и вспыхнул. Один ус обгорел. Фрунзе какими-то ржавыми овечьими ножницами отстриг второй. Папа даже хотел остаться безусым, но отговорили. Кстати, многие ошибочно думают о тесной дружбе Буденного и Ворошилова. Ничего подобного! Они всю жизнь на "вы" были.
А со Сталиным?
Личной дружбы со Сталиным у отца не было, как не было ее ни у кого. Но вождь благоволил ему, доверял. А он, пользуясь товарищескими отношениями с Иосифом Виссарионовичем, не упускал возможности выхлопотать что-нибудь по хозяйственным делам. Отец и тогда, и после много занимался конезаводами, опекал их, а в хрущевские времена буквально спас табуны лошадей от убоя на колбасу. С лошадьми такой смешной эпизод связан: однажды Семен Михайлович повез Сталина показать конезаводы. Очень рано, на рассвете, они медленно ехали в открытом лимузине по Сталинграду, следом охрана. По улице шел мастеровой мужик. Увидел вождей, остолбенел и выдал: "Сталин! Ворошилов! Е...ёна мать, Буденный!" После этого случая Сталин, встречая Буденного, так с ним и здоровался. Правда, на ухо говорил, шепотом.
А как складывались отношения с более молодыми партсовруководителями, с военачальниками? С Жуковым, например.
Жукова он в 1930 г. перетащил в Москву, в инспекцию кавалерии. Жена Георгия Константиновича прислала Буденному письмо о том, что у Жукова, командовавшего тогда кавалерийской бригадой в Белорусском округе, сложились очень тяжелые отношения с местным партийным начальством. Она просила помочь, но умоляла сохранить ее письмо в тайне от мужа. Жуков так и не узнал об этом письме.
Как протекала жизнь Буденного во времена репрессий?
Когда начались массовые аресты, Буденный пошел к наркому обороны Ворошилову. "Сами идите к Сталину, - сказал тот. - А то он мне уже говорил: "Развел контрреволюцию в наркомате, а теперь бегаешь, просишь". Семен Михайлович пошел и сказал вождю, что невозможно работать стало, людей забирают. "Вот генерал Чумаков! Из крестьян, воевал в Гражданскую, что же он, против советской власти? Тогда и нас с вами, Иосиф Виссарионович, сажать надо!" - "Да вы что, Семен Михайлович, белены объелись?" - изумился Сталин и сказал вошедшему Ежову: "Вот Буденный утверждает, что нас с ним посадить пора. Да если вас, Семен Михайлович, посадить, кто же поверит, что вы враг?"
Кони против танков
В СОВЕТСКОЙ послевоенной литературе сложился такой образ Буденного: человек храбрый, но недалекий. Много писали о том, что он "не понимал сути современной войны", а в 1941 году чуть ли не сам водил конницу в атаки на немецкие танки.
Что касается кавалерийских атак, то сразу могу сказать: за Буденным такого не числится. Папа вовсе не был каким-то закоренелым ретроградом. Незадолго до начала войны проходил показ высшему командованию РKKA "катюш". Не все еще было отработано, комиссия дала отрицательное заключение. Конструкторы попросили Буденного помочь. Он лично со Сталиным обсуждал это оружие. В результате буквально за день до войны высшие руководители государства ознакомились с "изделием" и дали "добро". Документально известно, что в 1941 году Буденный настаивал на том, что Киев необходимо оставить без боя. Сталин к нему не прислушался, в итоге под столицей Украины в плен попали 665 тысяч бойцов Красной армии.
Что, Буденный и на этой войне был великим полководцем?
Нет, конечно. В Великую Отечественную он себя так ярко, как в Гражданскую, не проявил. Непосредственно войсками он за всю войну командовал только один раз - в 1942 году Северо-Кавказским фронтом. Воевал не лучше других, но и не хуже. В общем, с большими потерями отступал, как и другие военачальники. После Кавказа к руководству фронтами его уже не допускали. Хоть Семен Михайлович был крепок здоровьем, ему все-таки 60 стукнуло.
Что отец рассказывал вам о войне?
О войне папа не любил говорить. А если и говорил, то сильно ругал дураков и бездарей. Хорошо помню, например, его рассказы про крымскую катастрофу 1942 года. Буденного послали организовать оборону Керчи. Пришел к нему Иван Серов, уполномоченный НКВД, попросил распоряжений. Отец ответил, что при эвакуации ему надлежит затопить паровозы. Часа через два Серов вернулся: "Ваше приказание выполнено!" "Ну и дурак! - набросился на него отец. - Я же сказал, что это надо сделать при эвакуации, а мы еще уходить не собираемся". Буденный сказал, что отдаст Серова под суд, но Берия отозвал его в Москву.
Кстати, этот Серов, ставший после войны председателем КГБ, обиды не простил. Именно с его подачи Хрущев в 1954 году изгнал Буденного из армии. В конце концов в войска отца вернули, поручили работу в ДОСААФ. Все-таки у него действительно была всемирная слава. Даже Кеннеди при встрече с Хрущевым справлялся о здоровье Буденного.
Герой на пенсии
КАКИМ запомнился вам отец?
Папа был неприхотлив в еде, никогда не злоупотреблял алкоголем, хотя за обедом не отказывался от рюмки водки или любимого армянского коньяка. Курил он буквально до последнего дня жизни, правда, после инсульта ограничивался 3-4 сигаретами в день. Кавалерийская закалка чувствовалась в нем даже в самом преклонном возрасте. У нас дома были брусья и кольца, а любовь к верховой езде и фехтованию он привил даже мне, не говоря уже про сыновей. Как большинство красных командиров, он любил охоту и рыбалку, а "для души" иногда играл на гармони.
А как насчет другого увлечения высшего комсостава - женщин?
Женат Семен Михайлович был трижды. С первой женой, Надеждой, он обвенчался в 1903 году. Папа долго воевал с японцами, потом с германцами - они не виделись 7 лет. В Гражданскую она заведовала снабжением продуктами и медсанчастью в Первой Конной армии, а погибла уже при советской власти. Пистолет мужа, который она взяла в руки, оказался снятым с предохранителя...
Со второй женой, Ольгой Стефановной Михайловой, познакомился на отдыхе в Кисловодске. Она была певицей и позже стала солисткой в Большом театре. Они прожили вместе 13 лет, но брак был бездетным, как и с первой женой. Папа очень переживал из-за этого. Во-первых, потому что всю жизнь, как он потом говорил, мечтал с детьми возиться. Во-вторых, папа начал подозревать, что он чем-то болен. Тем временем НКВД уличил молодую жену маршала в "подозрительных личных связях" . Дело шло к разводу. Нарком внутренних дел Ежов даже предложил свою "помощь", но отец отказался, сказав, что в своей личной жизни разберется без "органов". Не помогло. В 1937 году Ольгу Стефановну все равно посадили.
В третий раз Буденный женился на молоденькой родственнице второй жены - Марии Васильевне. Он просто ожил с ее появлением. В 1938 году к огромной радости отца родился первенец, Сергей. В следующем году родилась я, в 1944-м - мой младший брат Михаил. Отец с матерью жили душа в душу до самой его смерти в 1973 году. А мама, дай ей Бог здоровья, и ныне здравствует.
Малоизвестные факты из биографии маршала Советского Союза Семена Буденного, ушедшего из жизни 45 лет назад
Жизнерадостный и веселый, легкий в общении с подчиненными, герой Гражданской войны и один из первых маршалов СССР Семен Буденный был кумиром нескольких поколений советских мальчишек.
1. Семен Буденный, второй сын в семье крестьянина-батрака, где кроме него было еще семеро детей, родился в 1883 году на хуторе Козюрин в Ростовской губернии. Старший брат будущего маршала, Георгий, после революции эмигрировал в США. Дело в том, что до 1917 года Григорий Буденный работал у немца-колониста, а после смены власти в России вместе с ним перебрался за океан, где и умер после Второй мировой войны.
2. Унтер-офицер 18-го драгунского Северского полка Семен Буденный во время Первой мировой войны был награжден за проявленную храбрость Георгиевскими крестами четырех степеней и четырьмя Георгиевскими медалями. В бытность советским военачальником Буденный носил полный Георгиевский бант на отдельном кителе.
3. После революции 1917 года Семен Михайлович перешел на сторону большевиков. «Я решил, что лучше быть маршалом в Красной армии, чем офицером в белой», — вспоминал он позже. А уже в 1919 году Буденный стал командовать легендарной Первой конной армией. В 1932 году Семен Михайлович окончил Военную академию имени Фрунзе, где во время изучения новых методов борьбы с противником совершил прыжок с парашютом. В 1935 году ему одному из первых в СССР присвоили звание Маршала Советского Союза.
4. Семен Буденный был трижды женат. С первой супругой, Надеждой, казачкой из соседней станицы, обвенчался в 1903 году. Спустя 21 год она трагически погибла. Официально сообщалось, что причина смерти — неосторожное обращение с оружием. Но ходили слухи, что супруг застрелил ее из ревности.
Так или иначе, но через год после смерти Надежды Семен Михайлович женился на оперной певице, солистке Большого театра Ольге Михайловой. Однако отношения супругов быстро разладились, так как актриса предпочитала богемный образ жизни. А в 1937 году Михайлову арестовали и сослали в лагеря. После ее освобождения в 50-х годах Семен Буденный, уже оформивший развод, перевез Ольгу в Москву, выхлопотал для нее квартиру и работу. Сразу после ареста второй жены Семен Михайлович женился на двоюродной сестре Ольги Михайловой, Марии. Как и для многих других советских людей, Буденный был для своей третьей супруги прежде всего народным героем. Поэтому поначалу Мария называла мужа по имени и отчеству. Однажды командарм не выдержал и, разозлившись, бросил: «Я твой муж! А Семен Михайлович на коне сидит!» В браке с Семеном Буденным Мария родила двух сыновей — Сергея и Михаила, а также дочь Нину.
5. Сшитый из сукна красноармейский шлем, напоминающий по форме шлем древнерусского воина, стали называть «буденовкой», потому что самыми первыми такой головной убор надели именно бойцы армии Буденного.
6. В 1937 году НКВД пыталось арестовать и Буденного. Существует несколько версий того, как это было. Согласно одной из них, маршал встретил «гостей» с шашкой наголо. По другой — выставил в окно пулемет. Так или иначе, но, говорили, что Семен Михайлович позвонил Сталину и сказал: «Иосиф, контрреволюция! Меня пришли арестовывать! Живым не сдамся!» После чего Сталин рассмеялся и приказал оставить Буденного в покое.
7. Неотъемлемой составляющей образа Семена Буденного были его пышные усы, которые он всячески холил и лелеял. А в музее Первой конной армии даже хранится наусник командарма — приспособление для придания усам определенной формы. Как-то после неосторожного обращения с порохом один ус Семена Михайловича стал седым, и Буденный решил вообще сбрить их. Но Михаил Фрунзе отговорил его: «Это, Семен, не твои усы, а народные».
8. До конца жизни маршал находился в прекрасной физической форме. Его дочь Нина вспоминала, что после 60 лет Буденный еще крутил «солнышко» на турнике, и в 84 года уверенно сидел в седле. Скончался легендарный командарм в октябре 1973-го на 91-м году жизни.